Пауза. Тяжелая, как свинец.
– До сих пор закрывали глаза. Считали это детской шалостью. Безобидной глупостью.
Его пальцы медленно постукивали по столу, словно отсчитывая секунды до моей капитуляции.
– Но последнее письмо… которое ты получил…
Голос стал тише, почти шёпотом, отчего стало еще страшнее, он продолжил:
– Отдай его нам. И забудь. Навсегда.
В воздухе повисло невысказанное: «Или мы поможем тебе забыть.»
– Письмо с тобой?
– Да, – безропотно ответил я. Также безропотно я потянулся к своему школьному дипломату и достал из него злополучный конверт. Некоторое время я держал его и не решался отдать. Я понимал, что что-то важное связывает меня с посланием и фотографией внутри. Я замер, ощущая вес конверта на ладони. Где-то там, внутри – ответ. Правда. Возможно, единственная настоящая правда, с которой мне довелось столкнуться. Пальцы непроизвольно сжались, будто пытаясь удержать ускользающую реальность.
На мгновение мир сузился до этого конверта. Казалось, еще секунда – и я найду в себе силы… Но тут раздался нетерпеливый стук пальцев по столу. Метроном. Отсчитывающий последние мгновения моей свободы.
Система. Безликая, всепоглощающая, выстроенная поколениями таких же, как он. Она не прощала непослушания. Не оставляла выбора. И главное – никогда не ошибалась. По крайней мере, так казалось в этом кабинете с его давящими потолками.
Конверт выскользнул из пальцев сам, будто живому существу стало стыдно за мое малодушие. Падая, он описал в воздухе дугу – последний прощальный жест. Я уже знал: вместе с ним уходит часть меня. Та, что еще верила. Та, что надеялась.
– Вот и хорошо.
Голос смягчился, но в этой мягкости было что-то куда более страшное, чем в открытой угрозе. Ледяное, почти отеческое снисхождение.
– А теперь слушай внимательно.
Он наклонился вперед, и я почувствовал, как его дыхание – тяжелое, с примесью горького табака – коснулось моего лица.
– Никогда. Никогда больше не пиши на этот адрес.
Каждое слово падало, как камень в колодец.
– Забудь Питера Кольта.
– Забудь фотографию.
– Забудь эту историю.
Он сделал паузу, давая мне прочувствовать вес каждого запрета.
– Это был дурной сон. Ошибка. Казус.
Губы его дрогнули в подобии улыбки.
– И если ты хоть раз попробуешь вспомнить…
Он не договорил. Не нужно было.
Я уже понял.
Не помню, как я вышел из кабинета, как покинул здание управления КГБ, как добрался домой. Последующие дни прошли как в забытьи. Я был напуган и страх сделал свое дело. Я стал забывать о своей причуде, забылось и злополучное письмо с фотографией…
Глава 6
…..
Прошли годы. Советский Союз канул в Лету, а я, выпускник журфака БГУ, начал колесить по Европе в качестве международного корреспондента. Первые командировки, первые чужие города… В 2008 году судьба