Передышку сделали лишь тогда, когда на столе догорела четвертая свеча, а яркий солнечный свет в окнах сменился мягким багрянцем заката.
– Пожалуй, нам пора подкрепиться, – объявил Маркаций, потягиваясь так, что хрустнули позвонки. – Для первого дня более чем достаточно. Как ты считаешь, ученик?
– Как вам будет угодно…учитель, – произносить это слово, да еще обращаясь к фарийцу, было непривычно. Трегоран не совершенно запутался – он немного узнал своего наставника за этот день, и теперь просто не мог относиться к нему как к другим гражданам империи. Маркаций, действительно, был особенным, не таким как все.
«Эх, если бы все фарийцы походили на него», – подумал тимберец. – «А может, таких много, просто все они боятся императора»?
Эта мысль также была нова и необычна.
– Итак, готовься к удивительным знакомствам, – неожиданно проговорил Трегоран, когда они оказались возле широких дверей, освещенных лампами. – Мы почти пришли в обеденный зал. Прошу, подыграй мне.
– Что? – не понял Трегоран.
– Просто подыгрывай.
Произнеся это, он распахнул двери, стрелой влетая внутрь – юноша уже убедился, что по-другому фариец просто не мог ходить – и громко сказал:
– Здравствуй Этаара, солнце мое, как прошел день?
– Все было замечательно, батюшка, – ответил ему звонкий девичий голос.
– Я хочу представить тебе моего нового ученика, – радостно сообщил Маркаций и оглянулся. – Трегорий, чего ты ждешь?
Юноша не сразу понял, что обращаются к нему, а потом торопливо присоединился к учителю. Обеденный зал поражал как убранством, так и размерами. Это было большое помещение, ярко освещенное лампами и многочисленными свечами, посреди которого располагался солидных размеров прямоугольный стол, заставленный снедью. Что-что, а поесть патриций, определенно, любил.
«Удивительно, что он умудрился сохранить фигуру с таким-то аппетитом», – подумал Трегоран, а следующая мысль в его голове умерла, не успев оформиться – он увидел, к кому фариец обращался.
За столом сидела стройная девушка, чья бронзовая от загара кожа контрастировала с волосами цвета золота. Ее огромные голубые глаза с интересом изучали молодого человека, причем весьма и весьма бесцеремонно. С первого взгляда было видно, что девушка – родная дочка мага. Скулы и нос будто лепились одним скульптором, но лицо… Трегоран впервые встретил столь совершенную красоту и с ужасом осознал, что просто не может отвести от прелестного создания взгляд.
С огромным трудом, пунцовый, точно мак, юноша согнулся в поклоне, стараясь унять бешено колотящееся сердце.
«Что это такое, что со мной»? – думал юноша, хватая ртом воздух и боясь разогнуться.
На помощь ему пришел учитель.
– Этаара, ты его смущаешь, – усмехнулся чародей. – Наверное, это из-за выреза на груди. Кажется, я что-то говорил насчет вульгарных и вызывающих нарядов, не помнишь,