В темноте и дыму сновали черные тени. Он бы не заметил их в этой кромешной темени, но они научились танцевать вместе с дымом и называть свои имена. Сначала Дэвид не мог разобрать их шёпота, но потом услышать отчётливое «Маркус» и «Грегори» и решил, что их так зовут. Еще были «Виджен» и два «Брэда» и еще одна большая тень, имени которой он не знал. Она так и не назвала себя, только мычала что-то и извивалась, вплетаясь своим танцем прямо в дым. В справочнике он нашел, что это именно имена, хоть и очень старые. У всех теней они были, в этом не было сомнений. Особенно у той, огромной, мычащей и очень приставучей тени, которая, по мнению Дэвида, и была источником самого нелюбимого его запаха – табачного. Он никогда не видел, чтобы тени курили, но откуда-то должен был взяться этот дым.
– Это просто сны, док. Они не реальны. Я могу задыхаться, но почти всегда просыпаюсь и сразу глубоко дышу. Только холодно бывает, потому что потею, – Дэвид хотел уйти от ответа, упоминание о доносе в корпорацию его беспокоило. – Когда я открываю глаза, все снова так, как обычно.
Пусть док и говорит, что сохранит врачебную тайну, он все равно может обмануть, как тот кредитор, который оформлял ему жилье. Хотя у Вертиго и глаза добрее, и он не просил ставить подпись под каждой голограммой с мелким шрифтом, но все же. Теперь-то он будет осторожней, это точно.
– Первые сны не представляют опасности, – Вертиго встал из-за стола, пройдясь прямиком к диагносту мозговых импульсов. Дэвид посмотрел на него с двойной опаской. – Не волнуйтесь, это не для вас. Следующий за вами пациент не любит, когда я включаю аппаратуру. Некоторых пугают сны, другие не любят морковку в супе, а кое-кто на дух не переносит, когда начинают пищать нейронные индексаторы. – Вертиго активировал мелкую проволочную сеть, формой похожую на безвкусную панаму. Она засветилась множеством синих огоньков. – О чем это я? Ах, да. Полет Миражей, вторые сны. Они могут изменить первые.
– Что вы имеете ввиду, док?
– Клубы дыма – прежде всего генетическая обусловленность, вложенная в вас программа. Здесь нет ничего предосудительного. Бессознательное воспроизводит страхи, когда ваш мозг в наименьшей активности. Изначально в код генмодов было заложено отвращение к куреву, алкоголю…
– Алкоголя я не боюсь. Мне удалось побороть этот страх. Я храбрый.
– Понимаю.
– Так как вторые сны могут изменить первые?
– Оставить отпечаток… исказить образы, или вовсе с ними слиться. Могут появиться новые детали, новые события, новые страхи… поймите, сейчас ваша нервная система находится в крайне нестабильном состоянии, – послышался противный писк, доктор положил включенную панаму на диагност. – Какую бы неприязнь вы не испытывали к кибернетическим дотациям, ее нужно преодолеть. Пока вы не сделаете операцию, остается риск досрочной парализации. Нервная система очень сложная область. Это не руки и ноги, которые с легкостью