– Все в силе, – сказал он, и его голос звучал сонно, будто я разбудила его. – Ключ под ковриком. Заезжай в любое.
Только после того, как я положила трубку, до меня дошло: я даже имени его не знаю. В контактах он так и остался «Сосед (Москва, комната)». Я перепроверила вещи в десятый раз. Чемодан: джинсы, свитера, любимый рыжий шарф, который мама связала мне на прошлый Новый год. Рюкзак: скетчбуки с набросками животных, томик Бродского, дневник в синей обложке – тот самый, куда я записывала все свои страхи и сомнения, когда мир казался слишком большим и холодным. Сумка для Луны: её миска, пакет корма, игрушка-мышь и кусочек моего старого свитера – чтобы пахло домом. Мама стояла в дверях моей комнаты, обхватив себя за плечи, будто ей было холодно.
– Все собрала? – спросила она, и я кивнула, не доверяя своему голосу.
Мы сели ужинать. Молчание между нами было теплым, но тяжелым, как одеяло, которым укрываешься в душную ночь.
– Ты позвонишь, как приедешь? – наконец сказала мама, и я заметила, как дрожит ее голос.
– Конечно, – прошептала я. – И буду писать каждый день.
Луна запрыгнула мне на колени и уткнулась носом в ладонь, будто чувствовала, что все изменится. Я легла спать рано, но не могла уснуть. В голове крутились мысли: А что, если я не поступлю? А что, если сосед окажется психом? А что, если Луне не понравится в Москве? Я открыла дневник и написала: "Завтра начинается новая жизнь. Я боюсь. Но я готова." За окном горел фонарь, и тень от веток деревьев колыхалась на стене, как будто махала мне на прощание. Спокойной ночи, город. Завтра – поезд. Завтра – другая реальность. Я проснулась в четыре утра – за три часа до поезда. В голове гудело, будто кто-то вколотил туда вату. В ванне, чистя зубы, я поймала себя на мысли, что сегодня впервые за пять лет не услышу, как мама кричит с кухни: "Арина, ты опять оставила волосы в раковине!"
Мои рыжие пряди никак не хотели собираться в пучок – выбивались, цеплялись за пальцы, будто умоляли остаться. А Луна… Луна уже сидела в переноске, уткнувшись носом в сетчатое окошко. Её янтарные глаза следили за каждым моим движением, словно она понимала. Мы перекусили наспех – бутерброды с маслом и кофе, который мама налила мне в термос ("Чтобы в дороге согреться"). Чемодан, переноска, рюкзак с документами и дневником – я пересчитала всё в десятый раз.
– Такси приехало, – сказала мама, и её голос дрогнул.
Мы молча спустились в лифте. Утро было прохладным, и я укуталась в шарф, вдыхая знакомый запах родного подъезда – кофе, краска и чьи-то духи. В такси я прижалась лбом к стеклу. Город проносился мимо – мой парк, где я кормила бездомных кошек, библиотека с Соней, клиника, где, может быть, сейчас дежурит Кирилл… Мама взяла меня за руку. Луна тихо мяукнула в переноске. Я закрыла глаза. В голове крутилось только одно: "Скоро стук колёс.