Я чертовски устала.
Облокачиваюсь на подушку, закрываю глаза. Всего на минуту. Просто тишина, просто покой. Никаких мыслей, никаких забот. Никаких размышлений о серийных убийцах. Всего одна минута, а потом снова начну копаться в себе и своих тревогах.
Чужая рука сжимает мое горло с такой силой, что дыхание перехватывает. Я пытаюсь вдохнуть, но легкие остаются пустыми. Паника накрывает с головой, я извиваюсь, пытаясь вырваться, но его пальцы только глубже впиваются в кожу, прижимая меня к дивану. Его тело тяжелое, как камень, а я будто беспомощная кукла. Глаза закрыты, но я чувствую его – этот знакомый, холодящий душу запах одеколона.
– Лилиан, – его шепот звучит прямо у моего уха, – ты тоже умрешь.
Холодный ужас пронзает меня до самых костей. Хочу крикнуть, чтобы он исчез, но из горла вырывается лишь сдавленный стон. В отчаянии я открываю глаза, вглядываюсь в темноту. Алекс смеется, и этот звук разрывает тишину. Моя шея будто трещит под его хваткой, боль пронзает остро и невыносимо. Зрачки мечутся, пытаясь найти его лицо в кромешной тьме, но его нет – только рука, которая сжимает все сильнее, и ощущение, что смерть уже рядом.
Слезы катятся по щекам, рыдания сдавливают грудь. «Пожалуйста…» – хочу умолять, но слова застревают в горле. И тут я вижу его – длинное лезвие ножа, блестящее в темноте. Оно движется ко мне, и я кричу, брыкаюсь, пытаюсь оттолкнуть его. «Пожалуйста, не делай этого, Алекс!» – но нож уже разрезает воздух, приближается к моему горлу. Глаза распахиваются от ужаса, губы застывают в беззвучном крике. Лезвие вонзается в мою шею, разрывает плоть, и я… просыпаюсь.
Распахнув глаза, я инстинктивно хватаюсь за горло, словно пытаясь убедиться, что оно цело. Внутри все еще давит тяжесть, будто я действительно задыхалась. Во рту сухо, горло саднит, как будто я кричала или долго не могла дышать. Ледяной рукой прикасаюсь к груди – сердце колотится так, будто я только что убегала от смерти. Черт, что это вообще было?
Постепенно туман в голове рассеивается, и я понимаю, что лежу на диване, все еще в лифчике и джинсах. Великолепно.
Со стоном переворачиваюсь на живот и утыкаюсь лицом в подушку, которая все еще влажная от пота. В голове прокручиваются обрывки кошмара. Фотографии с мертвым Дэвидом, новости о третьем трупе, этот проклятый серийный убийца – конечно, мой мозг устроил мне такой сюрприз. Но что действительно не дает покоя – это Алекс. Он был в моем сне. Или это был не он?
Поворачиваю голову и смотрю в окно. Солнечный свет мягко льется в комнату, но он не может разогнать холод, который остался внутри. Перед тем как нож коснулся моей шеи, я успела разглядеть лицо. Это был не Алекс. Я чувствовала его запах, слышала его голос, но лицо… лицо принадлежало кому-то другому. Монстру. И эта улыбка – широкая, зловещая, – от одной мысли о ней по коже бегут мурашки.
Закрываю глаза, пытаясь отогнать образ, но он будто врезался в память. Кто бы это ни был, он