Какое-то мгновение Нэт просто таращилась на Хезер. Затем сказала:
– Идет. Пятьдесят на пятьдесят. – она засмеялась. – Пожмем руку или поклянемся на мизинчиках?
– Я тебе доверяю, – ответила Хезер.
Наконец вернулся Додж.
– Все чисто, – сказал он.
Они с Хезер взяли Натали и так прошли под водонапорными башнями, выйдя на поляну, которая еще недавно была заполнена людьми. Теперь единственным свидетельством о побывавшей здесь толпе был оставленный мусор – затоптанные окурки и косяки, смятые пивные банки, полотенца, несколько зонтиков. Грузовик по-прежнему был припаркован в грязи, но двигатель был заглушен. Хезер представила, как позже копы будут вытягивать его на буксире. Было на удивление тихо, и весь пейзаж производил жуткое впечатление. Казалось, что все таинственным образом исчезли в разреженном воздухе.
Вдруг Додж вскрикнул:
– Подождите секунду! – и оставил Нэт на Хезер. Он отошел на несколько футов и поднял что-то с земли. Это был переносной холодильник. Когда он направил на него свет от телефона, Хезер увидела, что там по-прежнему лежало пиво со льдом.
– Джек-пот, – сказал он и улыбнулся впервые за весь вечер.
Он взял холодильник с собой и, когда они добрались до двадцать второго шоссе, приложил к лодыжке Натали временную повязку со льдом. У них оставалось три бутылки пива, по одной на каждого, и они выпили их вместе на обочине, где под дождем ждали автобус. Нэт повеселела сразу после нескольких глотков. Вместе с Доджем они пошутили, что нужно закурить сигарету, чтобы автобус пришел поскорее. Хезер знала, что у нее все будет хорошо.
Но телефон Бишопа по-прежнему перенаправлял ее звонок на голосовую почту. Мэтт и Делайна, наверное, уже были где-то в уютном и теплом местечке. А Хезер все еще вспоминала свое состояние, когда она была высоко в воздухе, балансируя на тонкой деревянной перекладине, а от покалывания в ногах ей хотелось прыгнуть.
26 июня, воскресенье
Додж никогда не спал больше двух-трех часов подряд. Он не любил это признавать, но ему снились кошмары. Ему снилось, что он идет по длинной известковой дороге, которая внезапно заканчивается, и он падает. Иногда ему снилось, что его держат в сыром подвале с низким темным потолком, кишащем пауками.
Кроме того, он совсем не мог спать после пяти утра, когда мусоровоз с грохотом проезжал по кварталу Мэтт. В течение дня тоже невозможно было вздремнуть – люди толпами шли обедать в закусочную Дот; официанты волокли мусор и пустые жироловки[8], а затем гремели мусорными контейнерами под окнами Доджа. А время от времени, когда задняя дверь закусочной была открыта, оттуда доносились обрывки разговора мамы Доджа:
– Еще кофе, дорогой?
Но после испытания на водонапорных башнях Додж спал спокойно и без кошмаров. Он проспал всю обеденную суету и проснулся не раньше двух