– Не жалуюсь, – нехотя ответил мужчина, а щеки его под светлой бородой стремительно порозовели.
– Ну-ну, – усмехнулась хозяйка, походя оглаживая широкое плечо мужчины и явно наслаждаясь смущением немногословного великана.
– Вижу другой голод тебя пока терзает. Трапезничай, после поговорим, – от игривой улыбки на румяных женских щечках заиграли ямочки. Подвигнув еду уже пунцовому Бергену, и наполнив до краев кубки Возгара и Зимича, хозяйка удалилась к другим гостям.
Звук кантеле* (струнный музыкальный инструмент похожий на гусли) вплелся в многоголосый шум харчевни.
– Драконьих крыльев мрак, затмивший солнце, принес беду, ввел Вельрику во грех… – вывел высокий голос первые строки известной саги о восхождении династии Крезов к власти. Возгар с интересом обернулся – песни он любил, а хороший скальд-рунопевец ценился на вес янтаря и злата. «Видать, неплохо в «Брюшке» идут дела, раз Рёна смогла певчего музыканта завести», – облокотившись о надежное плечо Бергена и устроившись поудобнее, лучник приготовился слушать.
В длинной льняной хламиде в пол, вышитой черными и алыми драконами, в центр зала вышло самое странное создание из всех, когда-либо виденных наемником. Удивительной была не столько сама внешность – хрупкая, тонкая, принадлежащая то ли хилому парню, то ли недокормленной девице – а ощущения, накрывающие при взгляде на скальда.
– Не от мира сего… – буркнул Зимич, и Возгар согласно кивнул, подмечая точность определения.
Длинные пальцы летали над струнами, едва касаясь. Бледные губы шевелились еле заметно, но чистый негромкий голос взвивался над гулом, привлекал внимание, связывал собравшихся нитью единой мелодии.
– … и Бабийдол, усыпанный костями, все рос и рос, пока не стал холмом, – лицо скальда скрывали длинные распущенные волосы, а цвет глаз было не разглядеть из-за опущенных век. Возгар почему-то готов был поклясться – они серые, точно воды Фьордов в ненастный день. Рунопевец качнулся, ударяя по струнам завершающим боем. Голос взвился, выводя:
– Вельрики слава – Крезы на века, – и глаза распахнулись, встречая пытливый взгляд наемника.
«Как знал – стальные, точно водная гладь перед штормом!» – мужчина подался вперед, гадая, кто же перед ним – юнец или девка. Тот же вопрос, видать, занимал и Дировых прихвостней. Потный громила, воняющий рыбой так, словно спал в сетях с салакой, покинул насиженное место, чтобы за пару шагов оказаться рядом с певцом.
– Ладно воешь, – усмехнулся, протягивая ручищу схватить скальда за подбородок. Рунопевец попятился, выставив кантеле щитом перед собой.
– Занятно нам с друзьями стало, и мы поспорили. Половина считает – баба ты. Мол, парни не так поют. А мы с главным сошлись, что и мужики чайкой кричать могут, если им