По верхушкам деревьев прошелся сильный порыв ветра. Похолодало. Накидывая на голову капюшон куртки, Юрий бросил взгляд в сторону леса. Трое неизвестных неспешной уверенной походкой приближались к костру.
Каюмова прошиб холодный пот. Он хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание присутствующих.
– У нас проблема! Собираем вещи и в автобус. Быстро!
Остальные тоже заметили непрошенных гостей, кинулись распихивать спортивный инвентарь и посуду по сумкам, но не успели.
– Так-так-так, – довольно потирая руки, сказал низкорослый тип в натянутой по самые брови черной вязаной шапке. – Сколько симпатичных цыпочек в одном месте.
Главный, понял Юрий. Остальные двое – шестерки. Один из них присел у костра на корточки, взял кружку, плеснул в нее чай и стал жадно пить, другой, взяв со стола кусок сладкого пирога, уселся на бревно и принялся неряшливо есть.
– Расклад такой, буржуи, – вновь заговорил низкорослый, вытаскивая из-за пояса пистолет. – Мы забираем ваши тачки и отчаливаем. Не будете рыпаться, останетесь живы.
Каюмов стал продумывать план, как избежать нависшей над детьми угрозы. Если шестерки были в невыгодных для них позициях, и их легко было нейтрализовать, то низкорослый стоял очень грамотно, спиной к лесу, контролируя все пространство перед собой. Любителю чая можно швырнуть в лицо горячую золу, лакомку приложить корягой по затылку, а как обезоружить бригадира? Каюмов пошевелил правой ногой: охотничий нож с отличной балансировкой был на месте. Ножны со стальным клыком он всегда крепил к щиколотке перед тем, как выйти из дома. Мало ли что? Время-то тревожное. Отец называл нож «Шурале» и не одобрял привычку сына постоянно иметь его при себе: «Этот твой «Шурале» – коварный соблазнитель. Он когда-нибудь доведет тебя до беды. Откажись от него, сын. Учись драться голыми руками». Как-будто голыми руками нельзя убить человека! Но иногда и простой демонстрация оружия достаточно, чтобы остановить агрессию.
«Попробовать метнуть? – прикинул свои возможности Юрий. – А если промахнусь? Не должен. Зря что ли тренировался? Да и мишень крупная».
Он присел якобы потуже завязать шнурок, как вдруг среди всеобщего напряжения раздался спокойный голос.
– Кузьмин? Глазам не верю.
– Марта Викторовна? – в голосе низкорослого сквозило неподдельное удивление. – Что вы делаете в этом рассаднике неприличной роскоши?
Марта встала напротив бандита, засунув руки в карманы куртки и перегораживая ему обзор.
– А ты, стало быть, Робин Гуд?
– Богатые должны делиться.
– Где ты видишь богатых? Здесь дети. Дайте нам спокойно уехать.
Шестерки начали гоготать. Тот, что жевал пирог, сделал неприличный жест.
– Возьмем ее с собой, Кузьма? Хочу показать ей, где раки зимуют.
Горин и Березкин с угрожающим видом сделали шаг в сторону говорившего, но Марта остановила их запрещающим жестом.
– Заткни пасть,