Потому что она всегда была там.
Интернет был нашей вселенной, и иногда мне казалось, что в ней существуем только мы вдвоем. Мы болтали обо всем на свете, но больше всего нам нравилась возможность обмениваться ссылками на новые сайты, появляющиеся откуда ни возьмись, как грибы после дождя. Я дарил их Яаре, как дарят любимой девушке букетики из цветов, сорванных на обочине дороги. В ответ Яара посылала мне ссылки на редкие фрагменты из фильмов или на американские боевики, которые еще не вышли в прокат в Израиле. С каждым днем она все больше влюблялась в мир кино, а я все больше влюблялся в нее.
Несмотря на то что жили мы в соседних домах, мы почти никогда не встречались, а когда это все-таки случалось, ни один из нас не осмеливался произнести ничего, кроме сухого формального приветствия. Общаться с помощью буковок на экране казалось нам гораздо более естественным, чем издавать ненужные звуки. Но однажды, получив от Яары ссылку на анонс фильма «Матрица», я, позабыв обо всех неписаных правилах, тут же настучал на клавиатуре: «Вот это да! Давай пойдем вместе!»
И вдруг цветочек Яары из зеленого стал серым.
Она так и не вернулась ко мне в тот вечер. Я знаю это совершенно точно, так как прождал ее до трех часов ночи.
Столь же безуспешно я ждал ее и весь следующий день.
А на третий день получил от нее единственное коротенькое сообщение: «Согласна».
Наша многолетняя совместная жизнь началась одним написанным Яарой словом и закончилась также.
– Ну, что я вам говорила?
На маме был оранжевый спасательный жилет, который она надела еще в хайфском порту и с которым упорно не желала расставаться. Вокруг нас не было ни души, но она произнесла эти слова таким тоном, словно обращалась к толпе, повсюду следующей за ней и поддакивающей: «Конечно, Рути, конечно».
– Привет, мамочка. – Подняв голову, я кивнул в сторону синего стула, на котором совсем недавно сидела Лираз, четырьмя глотками осушившая свой бокал пива.
– Когда они спросили меня, где Йони, – продолжала мама, не обращая на меня внимания, и указала на второй бокал, заполненный лишь на четверть, – я ответила: «Скорее всего, разбазаривает где-то наши с отцом денежки».
– Пиво бесплатное, мама.
– Бесплатное, как же, – фыркнула мама. – Такое же бесплатное, как и твой Лондон. Мы уже видели, чем все это закончилось.
– А-а-а, вот ты где, – появилась из-за мамы Декла, со знакомым мне еще с детства выражением лица, увидев которое я спешил извиниться, даже не выясняя, что я такого сделал. – Все его ищут, а он сидит себе тут и напивается.
– А почему все меня ищут?
– Что это у тебя в пакете, мама? – вдруг спросила Декла, заметив тренированным взглядом предмет, показавшийся ей подозрительным.
– Была распродажа, – ответила мама словами, оправдывающими, по ее мнению, любое действие.
– Я