– Чёрт! – Вполголоса выругался он. Он первым хотел увидеть как девочки снимают трусики. Хотел расширить и дополнить воспоминания из подъезда. Уж он бы заставил их это сделать, даже один.
Лицо Миши озарила улыбка. Пятьдесят на пятьдесят. Он потяну ближнюю к себе, закрыв глаза.
– Так и знал. – Дворкин сокрушенно покачал головой. – Ненавижу всякие жребии, чтоб вам всем пусто было!
Лёша Перцев улыбнулся и продемонстрировал друзьям обломленную спичку. Стало быть с девочками останется он.
– Ну, что теперь уже начнём. – Уже совсем без энтузиазма проговорил Миша.
Троица снялась со стоянки и двинулась к тропинке по которой будущие жертвы уходили в лес. Но далеко они не ушли. Неожиданное препятствие заставило их остановиться и буквально врасти в землю, а Дворкин даже схватился за дерево. Налетел сильный ветер, холодный, сбивающий с ног. Мышцы сковало холодом, казалось, что каждый атом тела замер, не решаясь пошевелиться. Холодный поток сорвал с головы Дворкина кепку и потащил по земле в сторону кустов, где они только что сидели, да так быстро, что хозяин не успел ничего сообразить, как она исчезла в лесной темноте.
– Придётся идти искать. – Проорал Миша, но слова захлебнулись, и вернулись в лёгкие с порывом ветра. Он сильно закашлял.
И без того сильный ветер усиливался. Сквозь возмущённый скрип стволов деревьев и громкий, но жалобный шелест листвы, нарастая с каждой секундой, всё отчетливее и отчетливее слышался женский вой. У всех троих волосы на спине встали дыбом. Они и так едва удерживались на ногах, а этот не то крик, не то вой подкашивал, словно удар под колено. Все трое заткнули уши и вынужденно опустились на колени. Крик словно пронесся над ними, или через них. На эти несколько секунд мир вокруг перестал существовать. Были только холодный ветер и бесконечный визгливый женский крик. А потом всё кончилось. Тишина молотом свалилась на наковальню земли, а вместе с ней и вся троица.
– Что это за херь только что была? – С трудом выговаривая слова и стуча зубами от холода, подал голос Белкин.
– Кто-то нас опередил. – Попытался пошутить Дворкин.
Никто не улыбнулся.
– Кричала молодая, но явно старше, чем наши. – Белкин согрелся, зубы перестали стучать.
– Тебе откуда знать, как они при этом кричат.
– Будь спокоен. Знаю. Много чего в жизни видел и слышал.
– Пить надо меньше. И не будет мерещиться всякая дичь. – Констатировал Молчун.
– Да, я не в одном глазу. – Выпятив грудь, заявил Дворкин. – Мне только кепку жалко. – Он посмотрел в ту сторону, куда ветер минуту назад утащил головной убор. Искать сейчас резона идти не было, в сгустившейся темноте он найдет только несколько порезов и ссадин от острых веток. Но место надо запомнить, завтра он обязательно вернется.
– Всё не важно. Идём. – Почти приказал Перцев. – Они наверняка это тоже слышали и почувствовали, это нам на руку. Будут испуганные.
Они вышли на тропинку, двигаясь цепочкой, так же как и пятеро друзей до них.
– А