Фея Снов. Антон Чигуров

за патологическое немногословие. Мало кто, кроме его двух друзей знал, что Перцев вообще умеет говорить. Никто не понимал, как Перцев доносит до своих приятелей гениальные идеи по опустошению карманов младших ребят и последующему добытию спиртного. Его верный помощник во всех начинаниях – Саша Белкин, ровесник Молчуна. Промежностью его называли всю жизнь и никто толком не мог объяснить почему. Может, потому что от него невыносимо воняло, как от завсегдатаев теплотрассы, а может потому что он был тупее задницы. Но скорее всего обе причины со временем благополучно слились воедино и прекрасно дополняли друг друга. Последний участник троицы – Михаил Дворкин. Несмотря на то, что он был старше своих приятелей на пару лет, Михаил значительно уступал им в росте, впрочем не только им, и страшно комплексовал по этому поводу. Он ненавидел всех, кому посчастливилось быть хотя бы на пару сантиметров быть выше. В том числе своих друзей. Единственной причиной, по которой он много лет оставался с ними – только Молчун и Промежность могли вытерпеть его характер, наполненный ненавистью, которой бы хватило на команду баскетболистов. Как вся эта ненависть умещалась в таком маленьком теле, ещё одна загадка троицы. Как и то, почему они до сих пор топтали Тротуары Лесного, а не зарабатывали пролежни на неудобных нарах. Хотя последнее вполне объяснялось наличием у Молчуна родственников в милиции.

      И хотя от троицы страдали в основном, как выражался самый разговорчивый из них – Белкин, «те, кто послабее». Страдали как физически, так и материально. Если у жертвы не оказывалось с собой денег или вещи, которая могла заинтересовать троицу, очень вероятным было избиение, особенно если поблизости не оказывалось взрослых.

      – Думаешь, это они? – Прошептал Максим. – Что им ночью в лесу надо?

      – А нам что надо?

      – Чёрт! А вдруг они следили за нами?! – Костя тоже успел познакомиться с троицей, и встреча эта закончилась потерей несолькоких рублей, отложенных на покупку и так далее.

      – Да, тихо! – Почти прорычал Артём. – Не они это. Голос женский!

      Голос действительно был женским. Причём, можно утверждать со стопроцентной уверенностью, что принадлежал молодой женщине. Звуки доносившие из глубины леса перестали быть похожи на молитву или заклинание. Теперь походило на причитания несчастной брошенной девушки, и хотя ни слова было не разобрать, интонация угадывалась безошибочно. Чтобы это не было, оно приближалось, голос становился громче, и чем выше была громкость, тем глубже под кожу проникали колючие липкие щупальца страха.

      – Час от часу не легче… Что ещё за баба? – Обреченно спросил Костя, и сейчас голос дрожал не от холода.

      – Может, это та, кто нам нужна? – Несмело предположила Юля. и Тихо добавила. – Дамлерад Дас Иксар

      Слова утонули в истошном вое неизвестного животного. Опять поднялся холодный ветер. Казалось, он несётся со всех сторон, принося с собой мерзкий вой, разрывающий уши на всех возможных частотах. Пятеро друзей молчали, каждый хотел оказаться как можно дальше отсюда – каждый понимал, что ветер