– И вот еще что…
Она вздрогнула, словно очнувшись от забытья. Порфирий стоял напротив и смотрел как будто сквозь нее. Почувствовала непривычное ощущение, словно множество иголочек вонзилось в затылок.
– Запомните то, что я вам сейчас скажу. Это важно. Потому что время смутное наступает.
Ирина подняла глаза, ожидая продолжение.
– Надеюсь, вы любите русские народные сказки? – неожиданно спросил Порфирий.
«Право, нелепый вопрос! – подумала она и неопределенно повела плечами. – Конечно же, люблю, но вот стоит ли в этом признаваться? Что если я скажу – „да“, а он улыбнется снисходительно, как взрослый – ребенку?»
– Любите-не-любите, – Порфирий сделал вид, что не заметил замешательства, – но образ шапки-невидимки вам, думаю, знаком?
Ирина чуть улыбнулась, вспомнив, что в детстве мечтала именно о такой шапке, чтобы гулять – когда и где захочешь, наблюдать за скрытыми и оттого еще более интересными сторонами взрослой жизни, или же сесть на поезд и невидимо для всех отправиться в путешествие в далекие страны…
– И действительно, кому из нас в детстве не хотелось надеть ее… – понимающе улыбнулся Порфирий. – Так вот, – он сделался серьезным. – На самом деле шапка-невидимка – это всего-навсего тот объем поля, где отсутствует вибрация человеческой мысли. Бывают ситуации, когда человеку для спасения своей жизни необходимо стать невидимым, а для этого надо перенестись центром своего сознания совсем в другое место, проще всего – в воспоминания, не отвлекаясь и никоим образом не реагируя на происходящее вокруг, и тогда он становится неприметным и, следовательно, не излучает в окружающую среду абсолютно ни-че-го. Эта практика пришла к нам с Востока. Ниндзя, например, очень хорошо тушили активность своего мозга в ощущаемом людьми диапазоне.
Ирина не знала слово «ниндзя», но спросить постеснялась. Однако Порфирий снова, словно прочитал ее мысли.
– Ниндзя – это японские лазутчики, обладающие поистине мистическими способностями в искусстве маскировки. Над этим мы тоже будем работать. Время грядет смутное… – еще раз повторил он.
– Да, время тревожное… – Ирина согласно кивнула. – Господин де Туайт, – все же решилась она задать вопрос.
– Маг… – поправил тот.
– Маг-г-г… – послушно выдохнула она. – Скажите, вы знаете…
– Знаю, – едва заметно улыбнулся Порфирий, из глаз которого исходил теплый свет.
– Тогда скажите, что… что будет с… – Ирина растерянно замолкла, потому что вопрос, готовый сорваться с губ, вдруг показался несерьезным. Хотела спросить, что будет с ней самой… – Что будет с… Россией?
– С Россией? – Порфирий подошел совсем близко и печально взглянул ей в глаза. – Россия разлетится в клочья… –