Это было в порядке вещей.
Так что сочувствия Марго не вызывала.
Но она была ещё та шлюха, а я в отличие от неё – девственница. Хотя это ни в коей мере не уменьшало моих познаний в обольщении и провокации… Да, провоцировать ребят на эмоции – любимое моё занятие. До этого времени моими жертвами были только парни. Мужчин, особенно такого, плана как Хан, не встречалось!
И это чуть тормозило, ведь парни – сыкуны. Если член и стоял, меня поиметь боялись. Знали, кто мой отец и что он с ними сделает, осмелься они на такой поступок. А вот Хан… Извращенец ещё тот, по крайней мере, по слухам, которые о нём ходят. Но слышать – одно, а столкнуться и узнать, так ли на самом деле – другое. Так что мне хотелось узнать, есть ли у него тараканы, но испытать их на себе – я бы не рискнула.
– Тебя явно не воспитывали должным образом, – не сводил с меня чёрных глаз Хан. Он меня пугал, настораживал… ребята просты в своих желаниях и стремлениях, а этот был пока для меня закрыт.
Не бросился насиловать – значит, умел себя контролировать. Это и хорошо, – вывести его на бурю, крайне сложно, – и плохо, – стало быть, и просчитать тяжело.
– Хочешь это исправить? – я нагло усмехнулась и лениво повернулась к нему задницей. Приподнялась на карачки и чуть повела бёдрами:
– Так лучше? – Думаю, это было эффектно, ведь меня заловили в ночном костюмчике: топик и коротенькие шортики. Интересно, он оценил? Господи, всё бы отдала, чтобы увидеть его лицо на мою вульгарщину.
Чёрт, нет ни одного зеркала или стеклянной поверхности…
Повисшая тишина ударила по нервам. Даже в душе похолодело, сердце удары пропускало. Впервые мне было реально страшно, что я доигралась, и он меня отымеет. И так же впервые в жизни ощутила, что меня это… возбуждает.
Вот такое положение! Такая наглость! И это щекочущее нервы ожидание МУЖЧИНЫ – не парня, а властного мужчины за моей спиной.
Если бы он меня трахнул – я бы знала, что, бл* такая, это заслужила, но я шла ва-банк, чтобы окончательно убедиться, что у этого мужика стальные нервы.
– Думаю, парни не ту шалаву трахнули, – раздалось ровное за спиной, окатив меня сначала холодом, а потом жаром. – Ничего, через неделю исправим недоразумение.
Сердце припадочно ёкнуло аккурат с грубым ударом захлопывающейся двери. А когда в скважине щёлкнул замок, я вздрогнула.
Запер!
Гад!
Улыбка, застывшая на губах, тотчас сошла. Я только сейчас осознала, как от неё болело лицо. Удушливо хватануло воздуха, справляясь с нервами, а они у меня расшалились не на шутку, ведь я никогда не была настолько наглой! Это граничило с самоубийством.
Сглотнула пересохшим горлом и быстро с постели спрыгнула.
Метнулась к окну. Занавеску дёрнула и обомлела. Нет окна!
Сердце загрохотало неистовей.
Заколочено