За окном посыпался крупный снег. Вначале он бесследно таял, но холод победил, напирая мощью и ледяной яростью, принудив его оседать на земле и крыше. Утром, когда Роман поднялся чуть позже обычного и выглянул в окно, он окаменел и долго смотрел вниз, на белую землю, сплошь покрытую темными следами лап, слишком больших для собаки и хаотичных, оставленных будто в каком-то безумном танце, способном напугать даже человека, отрицающего страх как проявление иррациональности и слепой бездумности.
4
– Алло… Вы слышите меня? Добрый день! Скажите, не заявлял ли кто-нибудь в последнее время о пропаже собаки? Очень крупной, вроде тувинской овчарки или грюнендаля… Весь черный, да… Нет, на сенбернара не похож. Я ведь сказал: полностью черный, никаких пятен… Фюльке Хордаланн, совсем недалеко от Бергена… Да, я понимаю, что область слишком большая… Нет, он не у меня, но утром я нашел у дома следы. Подозреваю, он может быть недалеко… Да… Да. Если кто-нибудь заявит о пропаже, не могли бы вы перезвонить на этот номер?.. Благодарю вас! Приятного дня.
Роман бросил телефон на кровать и в бессчетный раз выглянул в окно. Снег начал таять, следы теперь виднелись лишь грязными пятнами, но они были там. Он обзвонил все ветеринарные клиники и приюты в радиусе пятисот километров. Такое впечатление, что черных собак в стране не водилось вовсе. Кофе остыл нетронутый. Роман поднялся и прошел на кухню, вылил его в раковину. Снова вспомнил о том, как варил грог для… Вспомнил и то, как впервые услышал те странные шаги на парковке. Он готов был поклясться, что почувствовал чей-то взгляд. Теперь все эти странные детали выглядели как части целого полотна. Но оно все равно висело перед глазами рваными лоскутами, на которых невозможно было рассмотреть рисунка.
Роман оделся, сел в машину, не глядя на сад, и поехал в город. Он должен был проверить одну теорию, которую ему отчаянно хотелось опровергнуть, хотя бы потому, что кроме безумия, разрушения и вероятной смерти она не несла ничего.
Элиас Эбба работал в модельном агентстве уже более десяти лет. Это был его второй год на посту директора. Он начинал с низов: сначала таскал реквизит и варил кофе, потом ассистировал фотографам и гримерам, после был в команде тех, кто отбирал новых моделей. И, наконец, трудолюбивый, находчивый Эбба был удостоен кресла директора, дорогу к которому выстлал тяжким трудом и исключительным талантом. Мало кто знал, что труд этот заключался в откровенном насилии, а таланты… Что ж, его жертвы могли бы назвать множество таких, вот только в портфолио они вряд ли вошли бы из-за цензуры.
Модельное