Глава 18
Любава
– Госпожа, простите за назойливость, – вдруг заговорила Джесси, отвлекая меня от книг и мыслей. Она нахмурилась, смяла вышивку, – но я вас точно откуда-то знаю…
– Вряд ли, – отрезав, я покачала головой. Нужно отвлечь глупую девчонку, не хочу себя истязать лишний раз вливанием памяти, да и мало ли как обет работает на простецов – вдруг магия, что стерла память у всех, кто меня знал, вскипятит ей мозги. На языке чесалась правда, но я крепко его прикусила. Мне нужна свежая голова, сильное тело и никакой крови из носа.
Джесси на мой резкий тон сдалась, уронила потухший взгляд на вышивку, и до заката я не услышала от нее и слова. Пусть лучше так. Король все продумал: в обете был пункт о том, что никто из королевского окружения, слуг и знакомых меня не вспомнит, ради безопасности наследника, конечно, а если я попытаюсь способствовать восстановлению утраченного – будут последствия и жестокие наказания в виде отравления. И… смерти. Знали бы они, что навлекли подобным условием смертельную опасность на старшего принца.
Но это условие не касалось самого правителя и его помощника – ректора, моего опекуна, они помнили все и всегда. Патроун пять лет врал мне в глаза и не краснел. Да только было бы легче, если б я сама себя помнила, но…
Я человек без личности, стертый человек.
Просидев еще немного за чтением и чувствуя, что тело отказывается держать вертикальное положение, а желудок напевает голодные арии, я выбрала стопку книг и попросила компаньонку перенести их в мои покои. Все равно, что подумают о моих манерах, я должна искать дальше. И днем, и ночью.
Пока Джесси собирала книги в корзину, я выпрямилась и, шурша туфельками, прошла вдоль библиотеки. Подняла руку и погладила торцы лакированных полок. Под пальцами золотилась пыль, свет люмитовых ламп стал ярче. Он щедро окрашивал дерево и корешки книг синью.
Крошечный уголок упавшей книги блеснул на темном камне пола и привлек внимание. Я медленно, боясь, что голова снова кругом пойдет, склонилась и вытащила томик из-под полки. Обложка запылилась, я стерла ладонью колтуны и замерла, не веря своим глазам.
– Джесси, оставь нас, – незнакомый голос лег на плечи кольчугой. Захотелось сжаться, спрятаться, убежать.
– Конечно, ин-тэй, – пролепетала служанка.
Ин-тэй, значит? Один из принцев?
Я спокойно поставила упавшую книгу на полку: среди других она не особо выделялась, и повернулась к вошедшему.
Золотистый блондин. Высокий и красивый. Плечистый, в военной форме и королевских погонах. От его взгляда по коже пошли ледяные мурашки. Он будто продрал мое лицо голубыми глазами, стянул одежду и вывернул кожу наизнанку.
Нос защипало. Я поспешно прижала пальцы к губам и запретила себе вспоминать. На этого человека тратить драгоценные силы не хотелось совсем.
– Любава, значит? – мужчина, что был примерно одного возраста с Синарьеном,