– Вы потеряли что-либо в канале, не нужно ли вам свечки?
Я повторил свой вопрос уже в четвертый раз.
– А, «Беатриче»? К сожалению, не знаем. Но если у вас есть желание выпить коктейль, не стесняйтесь.
Вдруг кто-то наклоняется и кричит:
– Это вы, Баттерворс?
– Да, я.
Я узнаю большого Барбариджо. Он спрашивает меня, смеясь:
– Что вы здесь делаете один и так поздно? Если вы ищете Дездемону, то она режется в бридж в соседней loggia в обществе Яго.
Я прошу Барбариджо спуститься ко мне и задаю снова тот же вопрос.
– Судно с черной звездой на флаге… – говорит он, – я видел его как будто… но оно, по-видимому, не принадлежит ни испанскому гранду, ни торговцу железом, ни египтянину. Я часто видел его на якоре на углу улицы святого Луки и Фюзерно. Вам, несомненно, удастся видеть его между площадью Manin и кварталом Сан-Фантин… Там вы получите точные сведения о нем.
Я благодарю Барбариджо. Он окликает меня:
– Я, право, не любопытен, но все же хотел бы знать, почему вы обыскиваете Венецию в два часа ночи, чтобы найти неизвестный мотор?
– Его владелец забрызгал меня грязью сегодня вечером. Я собираюсь учить его вежливости при помощи кулака в подбородок.
– Ах, эти американцы!
Мой мотор гудит, я снова отправляюсь в путь. Проезжаю дворец, Дандоло и Лоредан. Вот и улица святого Луки. Черный проход, усеянный гондолами. Я толкаю одну, задеваю другую, прыгаю на бак, полный корзин с томатами и огурцами, прохожу под двумя мостиками площади Manin, проезжаю богадельню. В сумерках эта улица производит впечатление чего-то зловещего. Обстановка, достойная времен, когда эти condottieri[35]… Вдруг… Держитесь, Диана, я узнаю «Беатриче», стоящую на причале у лестницы двухэтажного дома с двумя окнами под железной решеткой и с низкой дверью… Представьте себе les Plombs[36] в миниатюре. Света, конечно, нигде нет. Тогда я прыгаю