Немецкая катастрофа. Размышления и воспоминания. Фридрих Мейнеке

жесткими, чем у других народов. В результате оба движения приобрели воинственный характер, который при попытке соединить их в подходящий исторический момент должен был оказать на исход этой попытки зловещее влияние. Данное обобщение нужно теперь подтвердить конкретными фактами.

      Национальная волна поднялась в Германии примерно за полвека до социалистической. Новый буржуазный средний класс появился на сцене гораздо раньше, чем новая пролетарская масса. Простая причина роста последней – технико-экономический переворот[9] – начался у нас позднее, чем в Западной Европе. В то же время ранее созревание и высокий духовный расцвет буржуазного среднего класса объясняются его умножением, начавшимся еще в XVIII веке.

      О национальном движении в полном смысле слова – когда речь идет о национальных чувствах не отдельных людей или малых групп, а целых слоев общества – можно говорить только со времени оккупации и Освободительных войн[10]. С этого же времени начинаются определенные перемены в самой сущности немецкого народа, которые необходимо знать, чтобы хоть как-то понять нашу судьбу. Вильгельм фон Гумбольдт[11] с присущей ему остротой восприятия уже в 1815 году заметил изменения, казавшиеся ему одновременно приобретением и потерей, но все же, вероятно, потерей более, чем приобретением. Он смотрел на полных патриотизма воинов и говорил о том, что видит в них новый великий и благородный характер, хотя и намного более привязанный к повседневности, чем у поколения Гёте, к которому принадлежал он сам и которое было способно подняться выше обыденной реальности.