Когда Яня вошла в комнату в халате и с полотенцем на голове, Маша с порога ткнула ей в руки лист. Яня присела на диван и стала просматривать таблицу, дописывая в него что-то. Маша села рядом и фыркнула:
– Букет на первое сентября? Это же мелочь!
– Для него было бы мелочностью напомнить об этом, а для нашей семьи очень даже приличный расход. Мам, скажи.
– Я думаю, тысяч от трёх до трёх с половиной, – кивнула Татьяна Ксаверьевна. – Я ещё тогда подумала, сдать бы его, да какой-нибудь скромнее купить, хватило бы на школьные обеды на пару недель.
Бабушке Маша возражать не стала, ей ли, учительнице местной школы с тридцатилетним стажем, не знать. А Яня, проверяя записи, предложила им не терять время зря и поискать в интернете примерную стоимость некоторых покупок. А ещё добавить список телефонных разговоров за этот период и время, на них потраченное, только разделить их, по чьей инициативе звонок.
– Ну вот итоговые цифры. Делим их на четырнадцать и получаем, что с тех пор, как папа ушёл от меня, он тратил на тебя в среднем полтора часа и семь с половиной тысяч рублей в месяц. Все остальные расходы были наши с бабушкой. Про телефонные разговоры я зря тебе сказала, ты не огорчайся, это мы, женщины, болтушки, а мужики звонят только по делу.
– А алименты?
– Алло, взрослые женщины, одна из которых будущий юрист! Объясните мне, неразумной, как написать заявление в суд от гражданки Степановой Янины Ксавериевны об удержании с гражданина Диля Петра Федоровича алиментов на содержание дочери Степановой Марии Ксавериевны?
– А почему вы меня так записали?
– Отца в свидетельство о рождении вписывают, если он женат на матери ребёнка или по его заявлению о признании ребёнка своим. Ни того, ни другого не было.
– Яня, а Москва, – опомнилась мама.
– Москва, – хмыкнула она. – И вот мы наконец добрались до кредитов.
– То есть он на лечение дочери не дал ни копейки?!
– Блестящая догадка!
– Но ты просила?
– Как я могла попрошайничать у чужого человека?
– То есть всё гордыня твоя непомерная! Ради ребёнка можно было покланяться! Может, он и не знал.
– Господа присяжные заседатели, обращаю ваше внимание на документ, представленный обвинением, строки с десятой по двенадцатую, столбец третий, где обозначены контакты и расходы в означенный период, а также дополнение к документу с перечнем телефонных звонков. Знал он о госпитализации, и даже скинул дочери аж десять тысяч на больничный буфет.
– Но папа же не знал, что у тебя денег нет!
– Да что ты говоришь? Если ты с папой ростом сравнялась, так будешь теперь его дитём неразумным считать?
– Ну да, он, наверное, ждал, что ты ему позвонишь. Он помириться хотел.
– А если мать не идёт на примирение, то на дочь можно забить, – вскочила Татьяна Ксавериевна.
– Ну вот, до тебя дошло. Осталось всё нашей взрослой Машеньке объяснить. Извините, мои благовоспитанные