Обернулась и поймала злой взгляд новой бухгалтерши. Этой-то что не нравится? Впрочем, та сразу ушла.
А через пару часов явилась в студию новая владелица. Она с порога начала орать, что Яня не поставила вечером здание на сигнализацию, и дирекция рынка выдвигает им претензию. При этом бухгалтерша ей рьяно подтявкивала. Все двери распахнулись, все преподаватели высунули носы, но рта никто не раскрыл. Никаких резонов насчёт того, что не последней Яня уходила, мадам не принимала, грозилась провести инвентаризацию и удержать с неё всю недостачу. Тут стало понятно, что придётся увольняться, не хватало ещё, чтобы на неё кто-то голос повышал.
– Что под расписку принимала, за то и отвечу, – ответила спокойно. – И за сигнализацию кто отвечает, тоже подписи имеются. Давайте расчёт и трудовую, и я пошла.
Мадам растерялась. А чего она ожидала – скандала, коленопреклонений или оправданий? А тут ещё Гайк появился, представитель руководства рынка. Директором там дама, но чаще они решали вопросы с ним, с прежним боссом он часто за рюмочкой посиживал. Тонечка звала его «Гайк-повелитель гайки». Вот как у этого грузного мужика получается ходить по их скрипучим полам бесшумно? Немного послушал, как орёт на Яню опомнившаяся после шока хозяйка, потом сказал:
– Слушай меня, красавица-джан, некогда мне. Посмотрел я на камерах, после шести уходила эта твоя подруга, – ткнул пальцем в бухгалтершу, потом перевёл указующий перст на Яню. – Через шесть минут вышла эта малышка, в руках только маленькая сумочка. Больше никто не выходил. В восемь приехала на такси эта ваша с хвостом, – палец в сторону Оли. – Оставалась почти до двенадцати, уехала на такси, на спине рюкзак. Твой директор не выходил. Потом с утра, как пришли, никто не выходил, кроме твоей подруги. Вот она с большущей сумкой была. Так что если что пропало, то этих двух тряси. Директору своему скажи, ещё раз такой непорядок – будут другие меры. От вас ведь выход в кафе, там недостача будет такая, что и бизнес отдашь, и квартиру продашь, и сынка на консервы пустят, и сама на трассу пойдёшь.
– Да как вы смеете меня в воровстве обвинять, – взвилась бухгалтерша, пока её хозяйка давилась негодованием.
– А её можно? – на этот раз пальцем показывать не стал, кивнул на Яню. – Извиняться будешь? А когда докажешь, что ничего чужого отсюда не выносила, и я извинюсь.
Первой сориентировалась хозяйка.
– Прости, Янина, я обвинила тебя сгоряча. Всем собраться в холле первого этажа, пока я гостя провожу.
Гайк хмыкнул, мадам явно не то сказанула, не гость он, а хозяин, но ушёл.
Мадам раскланялась с Гайком, закрыла входную дверь на задвижку и продолжила разнос.
– Где Степанова?!
– Вещи собирает, – пискнул кто-то из толпы почасовиков.
– Янина! – гаркнула она.
Яня с верхней площадки сказала:
– Я всё собрала, проверяйте, чтобы не говорить потом, что ваше унесла.
– Я же извинилась! Но и ты