– И обо мне тоже. Жаль я сам не могу перебрать груды монет и этим утешиться. Мое наказание оказалось сильнее, зато сохранился прекрасный облик. Но найти покой было невозможно, а они находили его спят на груди остывшего огня, обжегшего когда-то их. Золото – то, что отняло их красоту, когда оно было жидким и раскаленным и теперь они спят на нем, надеясь вернуть себе ощущение прежней неуязвимости и красоты. Но это только миф, прекрасный самообман, мы ведь все уже знаем, что уязвимы.
– Кроме тебя, – она скользнула взглядом по его золоченой броне.
Он перевел взгляд на нее.
– У меня есть ты.
Она вдруг резко осознала собственную хрупкость. Она оказалась единственным слабым звеном среди непобедимой рати. Ее уничтожить было легче всего, ведь она всего лишь слабый человек. А больно от ее смерти будет падшему ангелу. Рианон представила себе карающую руку всевышнего. Он может убить ее, чтобы сделать больно ему, своему бывшему любимцу. А потом изнутри ее будто разорвала вспышка огня. Рианон на миг закрыла глаза и прислонилась к плечу Мадеэля. Толчок был таким ощутимым, будто у нее под сердцем зрело что-то огненное и невероятно сильное и это ее обжигало. Ощущение было новым, неожиданным и весьма болезненным. Но главным было не это. Рианон вдруг поняла, что огонь внутри нее уже резко отличает ее от всех смертных. Возможно, это метка еще с рождения поставленная на ней сверхъестественными силами, и это означает, что она принадлежит к воинству Мадеэля, а не к человечеству. Поэтому она с ним и никто не может отобрать ее у него: ни бог, ни люди, ни смерть.
– Пойдем в пещеру, – он осторожно поддержитвал ее, потому что сама она идти уже не могла. – Там есть где присесть.
О, да, там действительно было место для отдыха. Плиты и скамьи отлитые из золота светились в темноте, но сесть на них рианон сочла бы святотатством. Усыпанные самоцветами они больше напоминали алтарь какого-то божества. Золотой трон в форме свившихся нечеловеческих тел также поражал. Казалось, что это не подпорки и не подлокотники, а переплетенные тела крылатых созданий образуют его. На земле рядом высились груды червонцев. Монеты разных стран и эпох мало о чем ей говорили. Рианон лишь понимала, что они древние, как мир и еще древнее, потому что источник золота произошел еще до самого сознания мира. Оно очутилось здесь лишь после, как свидетельство поражения ее возлюбленного в небесах и начала его нового царствования и величия уже на земле. И как же оно сверкало.
– Значит когда-то это было солнечным лучом, – рианон потянулась к свитым из золота браслетам. Здесь валялись золотые кубри, чаши, подносы, ларцы, полные драгоценных камней и женские украшение. Рианон не хотелось даже думать о том, что они сорваны с тел убитых дракон девушек. Но картины кровавых расправ так и мелькали у нее в голове, когда она прикасалась к предметам. Вот эти кубки могли быть отобраны у проезжих купцов, как и затлевающие уже от старости дорогие ковры. То оружие с драгоценными рукоятями снято с убитых воинов. Те сундуки