О том, что такая реакция заключенных на доброе слово может быть искренней и правдивой, можно заключить из опыта Ф. М. Достоевского – великого знатока человеческих душ (преподобный Иустин (Попович) называл Достоевского пророком и апостолом славянства[71]).
Как известно, Достоевский знает о психологическом состоянии узников не по наслышке. Писатель имел свой личный опыт отбывания наказания в месте лишения свободы. Этот опыт он передает своему читателю в книге «Записки из мертвого дома». В этой книге писатель рассказывает, в частности, об арестантах, что «человеческое обращение может очеловечить даже такого, на котором давно уже потускнел образ божий. С этими-то «несчастными» и надо обращаться наиболее по-человечески. Это спасение и радость их».
Это наблюдение можно сопоставить с образом Сони, – героини романа «Преступление и наказание». Как было сказано выше, Соня поехала на каторгу, чтобы не разлучаться с Раскольниковым, которого полюбила.
У Раскольникова, находящего в конфликтной ситуации с каторжанами (один из них чуть было не убил его), был неразрешимый вопрос. Он не понимал, почему каторжане так полюбили Соню? Она перед ними не заискивала, встречали они ее редко, денег она им не давала и особых услуг не оказывала. И тем не менее они все ее знали. Постепенно между ними и Соней завязались более близкие отношения. Она писала и отправляла письма их родным. У Сони, по указанию заключенных, оставляли для них вещи их приезжавшие родственники. Когда Соня приходила на общие работы, чтобы повидаться с Раскольниковым, то они все снимали шапки и кланялись ей. Этому маленькому и худенькому созданию грубые клейменные каторжники говорили: «Матушка, Софья Семеновна, мать ты наша, нежная, болезная!» Она улыбалась им и кланялась, и они любили, когда она им улыбалась. «Они любили даже ее походку, оборачивались посмотреть ей вслед, как она идет, и хвалили ее; хвалили ее даже за то, что она такая маленькая, даже уж не знали, за что похвалить. К ней даже ходили лечиться».
Руку Сони, как уже было сказано, Раскольников некоторое время брал с отвращением. Но однажды в нем проснулась любовь. И они стояли, взявшись за руки. «Они оба были бледны и худы; но в этих больных и бледных лицах уже сияла заря обновленного будущего, полного воскресения в новую жизнь. Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого».
Когда Раскольников вернулся в казармы, ему показалось, «что как будто все каторжные, бывшие враги его, уже глядели на него иначе. Он даже сам заговаривал с ними, и ему отвечали ласково. …но ведь так и должно было быть: разве не должно теперь все измениться?».
И надо сказать, что реакция каторжан на поведение Сони и внутренне изменившегося