Забросил вещи на заднее сиденье, уселся, включил оглушительно-дробильную музыку и тронулся с места так резко, что от шин полетели искры и дым. До своей хаты я добрался быстро, принял душ и перекусив, начал собираться на работу.
И здесь меня не взлюбили. Шеф говорил, что я слишком мясистый для такой работы и не смогу нормально передвигаться по шиномонтажу. Пришлось доказывать и ему, что я чего-то стою в жизни. Ему было удобно платить мне не полную ставку, а мне было удобно работать по вечерам. У нас была отличная взаимовыгода, которая нравилась нам обоим.
Когда я был на полпути к шиномонтажу, то в кармане брюк зазвенел телефон. На экране высвечивалось: Мария-Луиза.
Отвечать не торопился. Она слишком редко звонила мне, лишь тогда, когда была в беде и подвезти ее домой. Ей было выгодно держать меня на расстоянии вытянутой руки, а я ничего не мог с собой поделать, потому что обещал отцу принять их в семью.
Я-то их принял, а они меня выгнали.
Я не поднял трубку, поворачивая на повороте. Какой-то идиот развернулся передо мной, куда-то торопясь на своей раздолбанной легковой машине, что я ему даже посигналил.
Сводная вновь позвонила. Она звонила долго, настойчиво и упорно. В моей душе поселилась тревога, которая эхом отдавалась в ушах. Чтобы поскорее избавиться от этого ощущения, мне пришлось ответить на звонок:
– Что тебе нужно? – прошипел я в трубку, а после меня чуть ли не парализовало. Сводная плакала в трубку. И это явно были не наигранные слезы.
– Лу? – переспросил я .
– Ганс, – тихо промямлила она сквозь слезы. – Приезжай домой.
– Что случилось? – сердце замерло в груди, пропустив удар.
– Твой отец скончался.
Я резко затормозил, вжав педаль в пол. Вокруг всё ощущалось так, будто бы мой мир рухнул. Земля ушла из-под ног, не оставив мне никакого выбора.
Левая рука сильно сжала руль от накатывающей боли, которая ядовитой лавой расходилась по венам.
– Ганс… – выла в трубку Мария-Луиза, – приезжай быстрее… Приезжай, пожалуйста…
Ее голос был переполнен грустью и печалью. Это не было похоже на шутку. Она на такое не способна. Даже её эгоизм и самовлюбленность не могли бы стать причиной подобной идеи для розыгрыша
Скорее, такие шутки были бы уместны в моём исполнении, но не в исполнении Марии-Луизы.
Я слишком хорошо знаю Лу…
Кто-то сзади настойчиво сигналил, но все остальные звуки казались мне приглушёнными. Сделал глубокий вдох и ещё раз прокрутил в голове слова Лу, которые никак не хотел принимать. Я смотрел в одну точку, пытаясь собраться с мыслями, но не мог сосредоточиться ни на чём, кроме голоса Марии-Лу, которая всё ещё плакала в трубку.
– Эй, ты чего здесь встал? – Мужчина с явным раздражением стучал мне в стекло. – Ты мешаешь движению, эй!
– Я… – Слова застряли в горле. – Я скоро буду…
– Приезжай быстрее, Ганс… – всплакнула Мария-Лу, и мы разъединили звонок.
– Ты