– Нет, – мотнул головой батюшка.
– Экий, ты, непонятливый. Я говорю, чистейшего самогона ему только что три литры споил, а ему хоть бы хрен. Посмотри на его. Ты видишь, чтобы он литру самогона выжрал? Нет? Я и ентова не вижу. А он выжрал. Всю литру. За это можешь не волноваться. Это у меня, как в аптеке. Самогон хлещет, как воду, – раздражительно повторил старик.
– А что наливал то? – уточнил отец Михаил.
– Самогон конечно. Самогон наливал. Чистейший. Свежайший. Такой самогон, что целая гулянка могла бы гулять и человека три успокоиться до поросячьего визгу. А он один все выдул и глянь на него. Пьян? Нет, ты глянь. Он пьян? Скажи, пьян или нет?
– Вроде нет, – принюхался служитель культа к односельчанину.
– То-то, и оно и что нет. Не берет его самогон вовсе. Теперь понял? – почти выкрикнул самогонщик.
– Не шути, – отмахнулся приходской священник.
– Какие тут шутки! Цельную литру, говорю в одно горло выжрал и ничаво. Как с гуся вода. Глянь. Он пьян? – снова вытолкнул вперед Треху Степаныч.
– Да, нет вроде, – критично осмотрел мужика батюшка, – Перепутал, может?
– Кто ж такое перепутает? Вот и получается, что дело-то не простое. Как такое за один день сделаться может? Нечистым пахнет, – почти шепотом завершил старик.
– Ладно, – вздохнул тяжко отец Михаил, – Сейчас посмотрим. Постойте тут.
Он вошел в дом, достал из шкафчика початую бутылочку беленького, налил стопочку, грамулек так сто пятьдесят, снова тяжело вздохнул, перекрестился и вынес мужикам.
– Вот продукт настоящий. Но больше у меня нет, – категорично заявил приходской священник.
Треха, зажмурив глаза, принял из рук посвященного дар Божий, осторожно понюхал. Запах ему понравился. Запрокинул стопарик, вода – водой. Что ты будешь делать!
– Ну, чаво? – поинтересовался старик, – Прошло?
– Вода, – горестно ответил Колька.
– Вот видишь, даже вкуса продукта не чует, – заметил самогонщик, – А я о чем говорил?
– Солгал, плут, – пригрозил Кольке пухлым пальцем служитель культа.
– А ты бы, братец, бутылочку бы всю вынес. Тогда бы виднее стало, – посоветовал Степаныч.
– Сказано, нет больше. На стопку, может, наберу и все, – ответил церковник.
– Стопки мало, – парировал сердобольный ходатай, – Тут непременно стакан нужон. Чтоб до краев и чтоб он его сразу всего выпил. Тогда увидишь. Как иначе проверять будем?
Отец Михаил задумался на мгновение и молвил:
– А сам-то чего не принес? У тебя есть.
– Я бы принес. Только он у меня он литру в одно жало уже выжрал, – ответил старик, – Целый бутылек коту под хвост запустил. Чаво ж я один убытки на себе терпеть должен, всю тяготу на себя принимать за все общество, когда дело такое, чаво не про меня писано? Фельдшер, говорят, и тот не разобрался. Пузырь спирта просадил. Пол-литра чистейшего. А я чаво? С меня и спрос невелик.
– Спирта