«Когда придёт время – если это необходимо – Ваше мёртвое тело выловят из воды, – последовал ответ. – Свидетели видели трагедию утопления и, безусловно, опознают тело».
«И я могу уходить? Я теперь свободен?» – спросил я.
«А этого – сказал он – мы не можем знать. Наша часть работы выполнена, и мы можем возвращаться в наши родные земли и снова приступать к разностороннему обучению. Насколько это касается нас, Вы свободны, но нам было указано передать Вас другим – тем, кто будет исполнять приговор дальше. Существует следующий этап».
«Скажите мне, – закричал я, снова падая духом – скажите мне полную меру моего приговора».
«Это неизвестно нам и, вероятно, неизвестно любому другому человеку. Насколько это касается членов нашего ордена, Вы сейчас исчезли. Когда Вы скроетесь из виду этой ночью, мы разделимся, и будем знать о Вас и Вашем будущем не больше, чем о тех из нашего действующего ордена, кто проживает в этой части страны. Мы не знакомы лично с гидом, который будет избран проводить Вас дальше, и с тем, кто появится в надлежащее время. Мы даже не догадываемся о последствиях Вашего путешествия. Мы только знаем, что Вас не убьют, ведь Вы должны провести работу. Вы будете существовать дольше других вашего возраста, которые умрут. Прощайте, брат, мы исполнили наш долг, и с Вашего позволения должны теперь вернуться к нашим многочисленным занятиям. За короткое время все следы вашей неудачной попытки, преступления, которое Вы совершили, напечатав наши сокровенные тайны, исчезнут. Даже теперь эмиссарам предписано собрать и уничтожить письменные рекорды Вашей слабости. С уничтожением такого свидетельства – а каждая копия должна быть надёжно уничтожена – и с исчезновением его от людей – ибо этому также надлежит быть исполнено – наша ответственность за Вас прекратится».
Каждый из семи человек выступил вперед и пожал мою руку, отдавая мне пожатие братства. Затем без слов они поочередно и молча ушли во тьму. Как только последний человек исчез, в двери появился силуэт, одетый и замаскированный, точно как и те, кто ушли. Он снял с себя чёрную мантию, в которую был облачён, сорвал со своего лица маску и предстал передо мной стройный, великолепной внешности молодой человек. Я видел отчётливо его при свете свечи. Меня сразу же поразило его дружеское весёлое выражение лица, и в моём сердце появилась внезапная надежда. На время я забыл о том превращении, которое произошло с моей личностью и которое было безболезненно, не оставив ни одного физического ощущения, ни одной мысли о том, что я в прошлом существовал. Моя душа всё еще была моей собственной, как я представлял. Моя кровь как будто не изменилась и должна течь так же быстро, как и раньше. Моя сила не изменилась. В самом деле, я был в сознании расцвета жизни.
«Простите меня, отец, – сказал странник – но мне была предписана работа в качестве гида первой части Вашей