– Да я малым его помню, к бабке его свозили, чтоб в городе не мешался, дрался со всеми, хоть ты ему слово поперек скажи. Вот и эта, видать, довела, не рассчитал. Слушай, его ж посадят, наверное?
– Да уж, наверное.
– Вот зря он с ней связался, я ему говорила…
– Спасибо, гражданка, очень помогаете…
– Ваша честь, материалы не имеют отношения к делу! – Бобров отдышался и собрался брать реванш.
– Протест принимается. Адвокат, обоснуйте причастность материалов.
– С удовольствием, ваша честь. – Голицына-Мартынова повела рукой, и материалы из увесистой папки поднялись в воздух, готовые ассистировать. – В данном фрагменте свидетель Смолякова упоминает два крайне важных для торжества справедливости факта. Первый – подсудимый Федотов с раннего детства отличался вспыльчивым характером, показания свидетеля подтверждаются справкой из начальной магической школы №2 по московской общине, где обучался подсудимый, а также свидетельствами классных руководителей Федотова периода его обучения в доме Коней в стенах Всесоюзного училища основ колдовства и высшей магии имени Н.К. Крупской. – Документы по очереди подлетали к глазам Бржезинской, после чего лениво лавировали до стола Боброва и возвращались обратно в папку. – Уже по этим свидетельствам без дополнительной экспертизы суд может сделать вывод, что подсудимый Федотов крайне склонен к неконтролируемым вспышкам гнева…
– Протестую, ваша честь! – Марк вскочил так резко, что опрокинул свой стул. – Апеллирование к состоянию аффекта невозможно в силу характера орудия убийства, мы говорим о волшебнике!
– Протест отклонен, дайте адвокату закончить мысль.
– Спасибо за замечание, господин прокурор, я как раз собиралась переходить к этой немаловажной детали. – Вера повернулась, со стола взлетел большой кухонный нож, заявленный в качестве орудия убийства и признанный таковым экспертизой. – Прокурор Бобров совершенно справедливо заметил, что мы говорим о волшебнике, но я подчеркну, что мы говорим о волшебнике, который отказался от своего магического гражданства, живет в обычном немагическом поселении и ведет обычную немагическую жизнь.
– Протестую, к делу не относится!
– Протест отклонен. – Ольга не на шутку раздражалась. – Прокурор, прекратите протестовать в каждую паузу на вдох и на выдох. Вера Алексеевна, продолжайте.
– Спасибо, ваша честь. Марк Борисович, спасибо и вам тоже, так мило с вашей стороны предоставлять мне дополнительные доказательства невиновности моего подзащитного. – Ольга покосилась на Боброва: его цвет лица с багрово-томатного сменился на пепельный. – Для нас с вами, кто родился и вырос в магической среде, более естественно откликаться на внешние раздражители своей магией, что и сделали вы, Марк Борисович, прямо сейчас, когда обдали меня волной своей гневной энергии. Но мой подзащитный, – теперь Вера обращалась непосредственно к Ольге, – родился в смешанном браке, рос без отца-волшебника, его воспитывала мать, которая