Вызывающее вопросы и множественные трактовки слово "Йя-Хха", ставшее заглавием фильма, в середине 80–годов служило названием одной из ленинградских тусовок, участники которой, к слову, и снялись в картине. Эта деталь наталкивает нас на один простой вывод: слово "Йя-Хха", вопреки распространенной пунктуационной ошибке, пишется без восклицательного знака. Тем не менее, это слово в фильме несколько раз произносится именно с восклицательной интонацией, что, вероятно, и сбивает с толку.
“Йя-хха” вырос из давней задумки Нагуманова снять фильм об алматинских стилягах. Картину планировалось назвать “Король Брода”. Бродом в Алма-Ате, откуда родом сам режиссер, называли улицу, где тусовалась молодежь в 60-х. В 1982 году Нагуманов начал собирать воспоминания своего брата и его друзей о событиях тех лет, а когда в 1984 году поступил во ВГИК, на основе накопленного материала начал писать сценарий.
Каков был масштаб замысла, мне оценить трудно. Однако, будучи второкурсником, Нагуманов отдавал себе отчет в том, что в тот период реализовать такой проект возможным не представлялось. Вместе с тем в ту пору мощным центром рок-н-ролльного движения в СССР внезапно стал Ленинград. И тогда идея запечатлеть на пленке беспечный молодежный движ перекинулась на бурную жизнь невских берегов.
Нагуманов осенью 1985 года начал обсуждать свой замысел с оператором Алексеем Михайловым. И тот, и другой горели идеей снять фильм о рок-н-ролле. Правда Михайлов грезил о картине, основанной на архивных материалах западных кинохроникеров, в частности, отснятых на фестивале “Вудсток”. Но режиссер убедил его обратить взор на своих современников и, более того, соотечественников. К тому же перед Алексеем в тот момент стояла задача сделать курсовую работу, а в распоряжении имелись черно-белая пленка и камера. Это и послужило материальной основой новоиспеченного проекта.
Заручившись участием в фильме Кинчева, находившегося в тот момент в Москве, Нагуманов с Михайловым отправились в Ленинград, где провели переговоры с остальными предполагаемыми героями ленты. Там они сперва рекрутировали Гребенщикова*, а затем, в один день – Цоя и Майка.
Основные съемки проходили в конце мая 1986 года и заняли две недели. К этому позже прибавились несколько дней досъемки. Концерт в котельной, например, снимали уже летом, вероятно, в августе – точной даты сейчас уже не помнит никто.
Нагуманов намерено отказался от какого-либо сценария, полагаясь исключительно на спонтанность происходящего. Позже Рашид часто объяснял такой подход тем, что в те годы находился под впечатлением от работ советского кинорежиссера Дзиги Вертова, практиковавшего теорию «жизни врасплох» и «киноправды». Однако в нашем случае Нагуманов намеревался перенести эти принципы из документального кино в игровое. Почему “игровое” – станет ясно чуть позже. В итоге,