Вздохнув, Инь Юань ответил:
– Об этом долго рассказывать. Ах, как я рад, что встретил вас в этом краю! Мое жалкое жилище недалеко отсюда; здесь же разговаривать неудобно, если вы не отвергнете моего приглашения, то, прошу вас, пойдемте ко мне, и я вам все вкратце расскажу.
– Много лет мы не виделись, учитель, – сказал Тан Ао, – но не было дня, чтобы я не думал о вас. Какое счастье, что удостоился сегодня лицезреть вас! Конечно, сочту своим долгом последовать за вами!
Затем он познакомил Инь Юаня с До Цзю гуном и Линь Чжи-яном, и все вместе отправились в дом старика. Они увидели сплетенные из хвороста ворота; внутри оказалась маленькая хижина; тростник на крыше полуистлел. От всего веяло нищетой и запустением.
Войдя в хижину, все четверо снова обменялись поклонами и приветствиями. Так как в помещении не было ни стола, ни стульев, то все уселись на циновки, и Инь Юань начал свой рассказ. Оказалось, что и он был оклеветан и обвинен в участии в том же заговоре, что и Тан Ао.
– Спасаясь от преследований, я бежал за море, – рассказывал старик, – добрался сюда; видя, что рыбаки здесь легко добывают себе пропитание, я тогда думал было заняться рыболовством, но оказалось, что местные жители не позволяют чужеземцам заниматься их делом. К счастью, моя дочь научилась хорошо плести сети и продавала их рыбакам с небольшой даже прибылью. А потом соседи пожалели меня и посоветовали мне измазать ноги грязью и принять вид местного жителя; они выдали меня за своего родственника, и тогда мне позволили удить рыбу, так я и стал добывать себе пропитание, – закончил свой рассказ Инь Юань.
Рассказав ему в свою очередь о причине своего пребывания за морем, Тан Ао спросил:
– Здорова ли ваша почтенная супруга? А ваши сын и дочь – я их столько лет не видел, – наверное они уже совсем взрослые? Мне бы очень хотелось повидать их с вашего разрешения.
Тяжело вздохнув, Инь Юань ответил:
– Жена моя давно умерла. Сыну моему, Инь Юю, сейчас двенадцать лет; дочери Хун-юй – тринадцать. Раз вам хочется их повидать, я позову их, ведь господа До и Линь ваши родственники, значит, и нам они не чужие, – и он громко позвал: – Дочка Хун-юй и ты, Инь Юй, идите сюда, поздоровайтесь с моим учеником и другом.
Брат и сестра тотчас же откликнулись и немедленно вошли в комнату. Все встали. Инь Юань представил своих детей гостям. Перед Тан Ао стояли красивый, изящный, хорошо воспитанный мальчик и совершенно очаровательная девушка. Хотя одеты они были очень бедно, но манеры у них были изысканные. Поздоровавшись с гостями, Хун-юй и Инь Юй вышли, а гости снова уселись.
– Когда я в последний раз видел ваших детей, учитель, они были еще совсем маленькими, а сейчас почти уже взрослые, и наружность их предвещает, что вас ждет немалое счастье в будущем, – сказал Тан Ао.
– Мне уже шестьдесят лет, – ответил Инь Юань, – и если я теперь стал рыбаком на чужбине, то о каком там будущем счастье может еще идти речь! Еще хорошо, что дети мои очень любят читать,