– Эрэки-джэрэки? – полушепотом переспросила Мира. Она ошарашенно смотрела на улыбающиеся мордочки малышей. Какого черта тут происходит? Что за глупые шутки? Хотелось закричать, найти того, кто затеял с Мирой эту игру и навалять, как выразился папа, за воротник. Это было, ну, совсем не смешно.
– Ага, маленькие духи цветов и трав. Как феи или эльфы, – Папа взглянул на Миру и нахмурился, – Ты чего побледнела? Плохо?
Мира слабо кивнула. Ноги стали ватными, в ушах звенело.
– Садись, – сказал папа и усадил Миру на стоящий рядом стул.
Голова кружилась, во рту пересохло, звон в ушах усилился. Папа растерянно вглядывался в лицо Миры.
– Что с тобой? Воды принести? – донесся из далека его взволнованный голос. Она снова кивнула. Прикрыла глаза. Комната перестала вращаться. Только перезвон, будто металлические побрякушки звякают, становился всё сильнее.
– Кёр бу***, – услышала Мира тоненький старушечий голосок.
– Тугуй, да***? – хрипло точно спросонья ответил другой пожилой мужской.
– Удаҕан келле***.
– Ханнык удаҕан? Хана?***
Веки Миры потяжелели. Тело онемело. Невозможно было пошевелиться, ответить или открыть глаза. Оставалось только слушать странные голоса, которые перешептывались по-якутски. А Мира к своему удивлению, как во сне, где привычные законы жизни работают иначе, без труда понимала якутскую речь.
– Манна баар. Устуулга олорор,*** – пропищала старуха.
– Оксе! Наha мощнай!*** – старик цокнул языком и Мира почувствовала кожей его горячее дыхание.
– Ди! Кини өссө эдэр,*** . – запричитала старая.
– Буолар-буолар, улаатыа өссө,*** – прохрипел в ответ старик.
Вдруг громкий надменный женский возглас ворвался в тихую беседу: «Дверь откроется, они войдут. Они возьмут своё, когда дверь откроется. Они выбрали, они всё знают.»
Миру словно холодной водой окатили, вырвав из полуобморока Она, схватила ртом воздух, открыла глаза. В зале никого не было: ни старухи, ни старика, ни женщины с ледяным голосом.
Только папа с пластиковым стаканчиком быстрым шагом шел из коридора в зал. Он протянул Мире воду и присел на корточки рядом.
– На первый этаж пришлось бежать за водой. Ты как?
Мира сделала глоток и сморщилась. Вода отдавала ржавчиной.
– Норм. Голова закружилась, – Она обернулась назад, – Я слышала голоса, тут кто-то был?
– Да вроде никого. – Папа встал, оглянулся и случайно задел рукой манекен, на котором висел шаманский кафтан, сплошь увешанный металлическими подвесками. Подвески зазвенели недовольно и Мире снова послышался старушечий голос: «Кёр бу, кёр бу».
– Вот сейчас, слышал?
Папа прислушался.
– Не-ет. Может радио?
«Радио у меня в голове. Шизофрения FM называется» – хмыкнула Мира, потом заставила себя вяло улыбнутся и вслух произнесла:
– Ага, видимо радио. Может