– Так чего молчишь-то? Или язык проглотила? – настойчиво спрашивает Дашулина мама. Кажется, даже её голос поменялся: стал каким-то заторможенным и на две октавы пониже.
– А… Даша дома?
– Вот оно что! Так это ты мне звонила ни свет ни заря! – Дашулина мама тут же складывает руки на груди. – И не стыдно тебе? Я ведь после этого разговора так и не смогла заснуть.
– Я тоже… – бормочу. Глаза у меня воспалены, одно веко чуть подёргивается – то ли от недосыпа, то ли от нервов.
– И зачем ты сюда заявилась?
– Хотела убедиться, что её тут нет. Подруги моей.
– М-м!?
– Понимаю, звучит бредово…
– Хорошо, что ты сама это понимаешь. – Валентина Александровна сдвигает брови. – А твои родители в курсе, что ты здесь?
– Нет, не в курсе.
Теперь дашулина мама думает, что я поехавшая на всю голову! И неудивительно – скорее всего, я выгляжу очень нездоровой, да и чувствую себя так же. Утром выскочила из дома раньше обычного, не особенно скрывая своё душевное состояние. Мама явно заметила, что творится что-то неладное, пыталась меня расспрашивать, потом позвонила, прислала СМС-ку, но я всё проигнорила.
– Можно мне зайти в квартиру? – спрашиваю после недолгого молчания. – Пожалуйста. Я на пару минут всего и тут же уйду. И больше не появлюсь.
– Еще и в дом тебя пустить? Чтобы ты припадок внутри устроила или мебель расколотила?
– Не будет припадков, честно.
– Видимо, по-другому ты от меня всё равно не отвяжешься, – вздыхает Валентина Александровна. – Заходи. Но если будешь плохо себя вести, я тебя мигом вытолкаю, учти это.
Оно отходит в сторонку, позволяя мне перешагнуть порог. Знакомая прихожая, даже запах знакомый, но обстановка сильно поменялась. Вместо нарядных оранжево-коричных обоев – какие-то старые, бумажные, которые выглядят так, словно их наклеили еще в 90-е годы. Шкаф-купе исчез, теперь на его месте стоит колченогий табурет, и вся остальная мебель тоже другая. Квартира выглядит намного беднее, чем прежде. Нигде не видно обуви Дашули, как и её куртки, как и других следов её существования. И самой Дашули здесь нет – ни живой, ни мёртвой.
(Я свихнулась, да?)
В гостиной жуткий беспорядок: комод приоткрыт, и одежда из верхнего ящика валяется на полу, как будто комод её выблевал. Рядом лежат рваные упаковки от еды быстрого приготовления и разный мусор. Валентина Александровна, закрыв дверь квартиры, тут же прикрывает и дверь в гостиную.
– Там не прибрано, – объясняет она. – Кухня в той стороне. Может быть, хочешь чаю?
– Да, конечно.
Я бы предпочла, чтобы дверь квартиры осталась приоткрытой, и была возможность в любой момент убежать. После всего, что случилось ночью, это место пугает меня до одури, пусть здесь всё так поменялось. Даже сейчас, при дневном свете, воздух в квартире по-прежнему странно