Шел жуткий дождь, я промок до нитки. Обежав весь город, я так и не нашел этого чуда кондитерской мысли.
Пришлось довольствоваться банальным фруктовым рулетом с полным набором эмульгаторов. Мы сидели, укутавшись в одеяло, и пили чай.
…Мы были немного авантюристами с тобой. Помнишь, снежным апрельским вечером мы, после работы, сорвались и поехали кататься на моем замученном жизнью и водителем "Лауреле" по городу. Шел снег. Мы ехали, и я тебе рассказывал о Сопке любви, возвышающейся над городом, месте, где вот уже много лет подряд встречаются все влюбленные. Посреди Михайловского шоссе я, заговорившись, не заметил огромной ямы, и машина рухнула в нее всеми колесами.
Удар. Несчастный "Лаурель" повело юзом. Мы испугались. Нам показалось, что мы разбили машину. Как оказалось, отделались легким испугом. Разбили только поддон картера. Чтобы добраться в тот вечер обратно домой, мне пришлось вылить в зев двигателя почти пятилитровую канистру масла.
Я подьехал к обочине и заглушил двигатель. Обнявшись, мы сидели и смотрели на радужные пятна фар проносившихся мимо автомобилей.
В машине было тепло. Так тепло, что мы даже разделись. Я перебирал твои волосы, целовал твои губы. А ты… Ты, расстегнув пуговицы у меня на рубашке, нежно гладила мою грудь…
Ты пообещала брату, который гостил у тебя, что будешь дома через полчаса после работы, но, на самом деле, там, на шоссе мы провели почти три часа. Три лучших часа нашей жизни, я думаю. Больше на то шоссе мы не возвращались. А жаль…
Солнышка, ты не представляешь, как мне было приятно, когда ты, уехав на выходные к родителям, вдруг позвонила мне. И сказала:
– Привет, Никитка.
Господи, как я был счастлив в тот день.
Мы жили уже вместе несколько месяцев. Строили планы на будущее, делали друг другу маленькие подарки. Однажды ты подарила мне два замечательных галстука. Я был так горд и счастлив этим.
…Знаешь, Солнышка, что мне нравилось делать больше все? Ну, кроме приставаний к тебе? Хочешь, скажу? Честно? Наводить порядок в доме…
…Наш дом. Конечно, он был твоим, Солнышка, но и чуть-чуть моим. Я его любил.
Мне нравилось мыть полы, пылесосить, протирать пыль. Помнишь, как по воскресеньям, когда ты приходила домой уставшая от затяжных походов по магазинам, я встречал тебя в несколько неестественной позе. Ползая на карачках, я самозабвенно драил пол. Мне это нравилось.
Мне было приятно, когда я пришел, по твоей просьбе, забрать шторы в пошивочную мастерскую, где их подшивали, меня назвали твоим мужем. Это была минутка такого блаженства. В груди вдруг запрыгал маленький, пушистый зайчик радости.
О чем я сожалею? Я так и не прикрутил новые колесики к креслам. Те старые пластмассовые отломились уже буквально на третий день после их установки. От них остались лишь металлические штыри, которые кромсали и мяли ковровое покрытие.
Я помню, как убил