Итак, если условия жизни в каком-либо сообществе постоянно благоприятствуют данному типу гибрида, независимо от того, являются ли эти благоприятные условия культурными или материальными, в таком сообществе возникнет нечто вроде селективной тенденции, направленной на создание гибридного типа, который будет соответствовать этим условиям. В результате будет создана комплексная, сложная чистопородность, демонстрирующая преимущественные черты телосложения и темперамента в сочетании с варьирующимся набором других признаков, не имеющих такого селективного значения. Признаки, которые не имеют селективного значения в данном случае, будут встречаться в случайном порядке, сочетаясь в неограниченном разнообразии с селективно решающими, и таким образом будут отмечены гибридные производные этой предварительно созданной комплексной чистопородности. При постоянном скрещивании внутри себя любая популяция такого гибридного происхождения, как европейские народы, будет иметь тенденцию размножаться в соответствии с таким селективно благоприятным гибридным типом, а не с любым из конечных расовых типов, представленных родительскими популяциями, из которых в конечном итоге состоит гибридная популяция. Так возникнет национальный или местный тип, который будет проявлять селективно решающие признаки с большой степенью постоянства, но будет неограниченно варьироваться в отношении селективно незадействованных признаков, включенных в наследственность популяции. Такая комплексная чистопородность будет только условно стабильной; она должна разрушиться при обратном скрещивании с любой из родительских пород. Эта «временно стабильная комплексная чистопородность» должна исчезнуть при скрещивании с чистокровными особями одной или другой родительской породы, из которой она взята, – чистокровными в отношении аллеломорфных[26] признаков, которые придают гибридному типу его типичные черты.
Но какой бы степенью стабильности ни обладали эти гибридные национальные или локальные типы, результат для данной цели остается тем же самым; гибридные популяции дают больший объем и диапазон вариаций в их человеческой природе, чем можно было бы получить в пределах любой чистопородной расы. И все же, при всем многообразии