– Чтобы жить дальше, тебе надо полностью сменить обстановку, – гладя меня по голове сухонькой старческой рукой, убеждает меня Карла Марковна.
– Как это? – хлюпая носом после очередных рыданий, вопрошаю я. – Выбросить все вещи?
– Это проблему не решит, – сокрушенно разводит руками соседка. – Тут нужны более кардинальные изменения. Да и вещи эти жаль. Со временем ты сможешь к ним вернуться. И возможно, они вызовут в тебе лишь светлую память и грусть, а не такую сокрушительную боль, как сейчас.
– Так что же тогда? – слышу я в себе голос Потеряшки.
– Как бы мне не было больно и тоскливо отпускать тебя, говорит Карла Марковна, протягивая граненую рюмочку с накапанной в неё валерианой. – Но мой совет: уезжай отсюда. Из этой комнаты, из нашей коммуналки, в которой все и всегда будет тебе напоминать о Людочке. А мы уж тут останемся и будем хранить память о ней, пока тебе не станет легче.
Две маленькие слезинки блестят в старческих подслеповатых глазах. Дым извечной папиросы, окутывая нас, поднимается к потрескавшемуся потолку. Дрожащий голос тихо продолжает:
«Тебе нужно жить дальше, моя девочка. Строить будущее, не закапываясь в прошлом. Хватит. Полгода прошло. Пора начинать «приходить в себя». Вечно так продолжаться не может».
И вот, на малом совете нашей квартиры разрабатывается план моих дальнейших «шагов в реальность».
В прошлом грузчик, Аскольд уже несколько лет работает риелтором. Он у нас10 лет как бросил пить, закодировался, отрастил брюшко и даже женился. На совете он самый компетентный в вопросах недвижимости.
– Нужно покупать двушку, – вещает он. – Ты – художник. В одной устроишь мастерскую, в другой будешь жить. Да и на перспективу хорошо. Ведь не за горами замужество и дети. Так что, двушка – самое оно.
Соседи дружно кивают.
– Но у меня на двушку не хватит, – вяло отпираюсь я. – Мне и студии хватит.
– Нет, не хватит, – вступает в разговор поэт Артемий. – Покупать нужно сразу хорошее и на перспективу.
– Я ипотеку брать не буду, – продолжаю упираться я. Мне совсем не «улыбается» расставаться со своими соседями и с моим унылым существованием в квартире, где всё напоминает о маме.
– И не думай упираться, Олюшка, – как будто прочитав мои мысли, мягко произносит Афанасий Фёдорович. – Я тут давеча настраивал кабинетный рояль – такую приличненькую новую «Ямаху» у одного психотерапевта. Так он сказал, что в подобных случаях хорошо помогает «полная перезагрузка»: новая работа, новое общение, путешествия, новое место жительства. Ну, в общем – всё новое!
– Так может, и необязательно покупать? –