– Я…я… Но она же не специально!
– Не специально? Мне показалось, что все делалось специально. Она была недовольна и показала это. Она велела уходить неприятному для нее человеку, он не ушел, а ты не поддержала ее. Она наказала тебя. Этот хаос был устроен нарочно. Спе-ци-аль-но.
– Да, да, я согласна с тобой, но обижаться на нее не буду.
– Тогда она сядет тебе на шею, – фыркнула я. – Поверь мне. Любовь не означает, что надо дуть в задницу. Если бы я такое устроила, мама меня бы просто отшлепала, что она и сделала, когда я на чердак убежала в девять лет. А знаешь, как мне влетело, когда сломала твою куклу, помнишь?
– Нет, – Рита уже не плакала, но ей явно надо было лечь спать.
– А влетело здорово. Но я маму любить меньше не стала, хотя тогда и злилась. По-любому, я права. Уже поздно, ты устала, и убирать все это придется с утра.
– Да, – сказала подруга серым, тусклым голосом. Мы с ней разложили диван и легли спать. Я обняла Ритку и немного покачала ее, чтобы она уснула. Я, если честно, не могу спать на диванах и кроватях. У меня дома есть диванчики, но сплю я в гамаке. Ну, такая я чудачка, творческая натура, как говорит Ритка. С другой стороны – ну, не посплю одну ночку – ничего страшного. Когда на меня находит желание поработать, я могу не спать неделями. Я лежала и думала, что делать… Ничего не надумала. Меня отвлекало какое-то шевеление в Лениной комнате. Девочка явно не спала.
Потом она мгновенно как-то оказалась возле нас. Во тьме ее глаза блестели необычайно ярко. От слез, видимо.
– Здравствуй, – прошептала я. Она не ответила.
– Ты что тут натворила? – Она отвернулась и быстро ушмыгнула в свою комнату, закрыла за собой дверь. Но дело в том, что я тоже умею при желании двигаться очень быстро. Помню, учительница физкультуры все пыталась меня соблазнить карьерой бегуньи. Не соблазнилась. Что я, леопард – быстро бегать? На пропитание себе можно заработать по-другому. Я уже стояла впереди Лены, вернее, присела на надувной мяч перед ее кроватью.
– Лена, – сказала я строго. Она зашипела. – Тебе не стыдно? Смотри, мама так и заснула – плача… Тебе не нравится этот тип? Мне тоже. Но мама Рита-то мне нравится. И даже если тебе кто-то очень не нравится, писать в его ботинки – это… – Я засмеялась, хотя, наверное, так делать было нельзя. Но я же не умею разговаривать с детьми. – Писают только кошки. А ругаются и ломают вещи только бандиты. Можно просто говорить с человеком особым голосом, можно… можно быть с ним вежливым, но не дружить с ним. Этого достаточно. – Лена мне ничего не ответила, просто упрямо опустила голову и покачивалась немного.
– А мама тебя ударила… ну, она не права тоже, но попробуй встать на ее место –