– Программа разрабатывалась три года назад. На тот момент она казалась оптимальной.
– Будь она неоптимальной, наше ведомство не стало бы ее финансировать.
– Я ведь не предлагаю вам полностью отказаться от ваших выгод. Я всего лишь прошу дать возможность завершить основное направление исследований. После этого обязуюсь предоставить все установки в ваше полное распоряжение. На любых режимах, в любых диапазонах.
– Простите, джентльмены! Старпом, Владимир… Мы все здесь делаем одно общее дело. Все мотивированы на достижение результатов. Давайте попробуем договориться. Наша компания заинтересована в получении материаловедческих данных. Задержка в несколько месяцев не будет критичной – наше производство освободится только к началу следующего года. Но к тому моменту должны быть получены результаты по облучению в утвержденном диапазоне. Итак, нам нужен пуск на ноль-трех – ноль-семи до конца года. Можете вы нам это пообещать?
– Разумеется, не могу. Мне нужны как минимум две недели для расчетов.
– Две недели. Хорошо. Давайте представим, что мы согласились на изменение параметров физпуска, взамен оговорив условия специальной материаловедческой серии. Насколько вероятно, что ваш научный руководитель сочтет данные вами обязательства выполнимыми? Существуют ли какие-либо документы, на которые мы с Алексеем могли бы опереться в отчетах нашему начальству? Как справедливо заметил Алексей, мы с ним представляем миры, весьма далекие от научного храма, и озабочены прежде всего получением материальных выгод. Отвлеченные исследования нас мало интересуют.
– И это, и вот это, и многое другое было получено в результате как раз таких вот отвлеченных исследований! Да об ультракрите никто бы и не слыхал, если бы не отвлеченный труд команды Маринина!
– Владимир Евгеньевич, на философию мы сослаться не можем. Вы все время пытаетесь увести нас в сторону.
Арцимович принялась превращать портрет старпома, состоящий в основном из выпяченной челюсти и надвинутой на глаза форменной фуражки, в фас Дитриха. Исчезла фуражка, освободив место для модной прически – с тщательно, впрочем, припрятанной сегодня синей отметиной, закруглился подбородок, строптиво сложились еще по юношески припухлые губы… Стилус резко, выверенно двигался в длинных пальцах Арцимович. Она чувствовала, что никак не удавался взгляд Дитриха, но смотреть на него ей не хотелось. А на Владимира Евгеньевича ей смотреть было жалко.
– Постойте, джентльмены. С мотивациями все ясно. Нам нужно прийти к ситуации выигрыш-выигрыш-выигрыш. Давайте по порядку.
На голове нарисованного Дитриха появилась детская панамка, а на заднем плане проступили контуры воздушных шариков. Шариков было много, и они вполне могли вознести его в небеса.
– …для того чтобы так отклоняться от программы, нам нужно веское основание.
– Ну, так мы с вами опять по кругу пойдем…
Это называлось