13 августа 2015 г. ·
У меня скопилось некоторое количество сообщений, на которые я сейчас, к сожалению, не успеваю ответить. Как и было предусмотрено программой – первая половина семестра являлась ознакомительной. Чтобы нам понять процесс, чтобы процесс понял нас. И после первичной оценки всяческих параметров и потери нескольких передумавших быть сценаристами еще на проходной – началось основное веселье. Потихоньку стали прояснять, кто для кого пишет – кому потом на студийные программы, кому в какие лаборатории, а кому на доп. MFA – BFA еще прокачаться. Короче – кто, чем, как и где должен обрести менеджера, агента, дружественный networking и т. д. Американская система так выстроена, что в ней прыжки через ступеньки не предусмотрены. Будь ты хоть трижды лауреат и почетный член – прохождение всего КМБ от низкобюджеток до студийных пакетов всё равно предполагается. Для всех. Ты изучаешь систему – система изучает тебя. Поэтому можно привезти в ЛА тонну денег, снять реальных звезд, а потом узнать, что прокатывать свое кино будешь исключительно на родине, «маме погордиться». Это отработанная схема «спонсирования» временно безработных членов всех гильдий за счет амбизиозных шейхов, менеджеров алибабы, хоть черта в ступе – главное, чтобы обеспечил работой профсоюзы. Если кто-то говорит обратное – это, скорее всего LA douche bag (голливудский мудаковатый придурок, который говорит, что он всех тут знает и работает только с лауреатами премии Оскар, но и вам может помочь, раз уж вы оказались в нужное время в нужном месте). Система же понятна и эффективна. В ней все продумано и справедливо. Поэтому когда речь пошла о реальных credits, которые все имеют значение – началось «мясо». Мне надо писать по 40 страниц в неделю и пруфридить это в языковом центре NYFA, чтобы учить-учить-учить writing English, потому как просто правильно после mid term уже стало мало. Теперь надо еще и художественно. Что в целом – и есть реализация намеченного плана. Все идет как надо – только очень устаю.
24 августа 2015 г. ·
Адаптация к другой языковой и культурной среде напоминает выход из комы после клинической смерти c травмой позвоночника. Очнулся – никого не узнаешь, заново учишься ходить и говорить. Памяти нет. Чистый лист. Социальная и языковая перестройка – по ощущениям как подъем из паралича. Держась за брусья, под присмотром персонала, роль которого исполняют иммиграционный адвокат и все структуры NYFA (которая надо отдать должное, почти идеальный «реабилитационный центр»), ежедневно со слезами и соплями от бессильного бешенства стараешься пройти хотя бы метр. После того, как бегал профессионально много лет. Заставляешь мозг делать ещё предложение, еще абзац, «ещё шажок». Друзья из индустрии приходят тебя поддержать и рассказать духоподъемное, знакомят с «бегунами на протезах»,