Яков изумленно спросил:
– Разве холера не является острой инфекцией3?
– Острой инфе…– поперхнулся человек в балахоне, – воистину, ваше высочество, вам лучше прилечь. Вы так странно употребляете некоторые слова… Это явно свидетельствует о горячке.
– Ложитесь, сын мой Яков, ложитесь,– заботливым тоном велела высокая женщина, – сейчас я прикажу вызвать лекаря.
Сил на споры у него все равно не было, поэтому он, поддерживаемый сильными, но нежными руками сиделок, взобрался на свой балдахин, и откинулся на ворох подушек.
Лекарь сильно разочаровал Якова. Это был низенький толстый человечек с вывернутыми ножками. Начал он с того, что опустился перед черной женщиной на колени, и стукнулся лбом в пол. Затем, поднявшись на свои кривые ножки, низко поклонился сэру Джону, а черному человеку почтительно облобызал руку.
Затем деловито пощупал Якову лоб, заглянул под веки, велел высунуть язык. На этом осмотр закончился. Лекарь, приблизившись к высокой женщине, заговорил с ней вполголоса. До Якова долетало «разлитие желчи», «сгущение крови», «недостаток флегмы» и прочие странные словечки. Он был уверен, что где-то слышал их, но не ожидал, что взрослые, серьезные люди будут наяву употреблять этот бред, когда речь идет о медицинской практике.
Побеседовав с матерью, человечек покивал, поклонился. Он подошел к своему баулу, покопался в нем. Из баула были извлечены: небольшой оловянный таз, измазанный чем-то черным, и острый скальпель. Подставив таз под локоть Якова, он, взяв его за запястье, потянулся кончиком скальпеля к одной из вен. Яков ужаснулся.
– Эй, что вы делаете? – резко спросил он, вырывая руку.
Лекарь скосил один глаз, но ничего не сказал. Он снова поймал Якова за запястье.
– Успокойтесь, сын мой, – покровительственным голосом произнесла высокая женщина, – сейчас лекарь пустит вам кровь, и вам станет лучше. У него твердая рука, вы ничего не почувствуете.
– Но он же даже не простерилизовал свой нож!
– Просте… сын мой, вам положительно необходимо кровопускание… вы заговариваетесь!
– Но этот нож грязный! Я не позволю занести себе инфекцию!
Несколько мгновений она была озадачена, потом ее лицо разгладилось.
– Ну конечно! Вы просто не знаете, Яков! Этот лекарь пользует только членов королевской семьи. Не бойтесь, он не имеет дела с простолюдинами. Вы можете быть совершенно спокойны. Этот ланцет чист.
Яков понял, что сейчас ему вскроют вены грязным скальпелем, без всякой дезинфекции. Эта мысль показалась ему настолько отвратительной, что его вырвало прямо на простыни. Несколько брызг попало на доктора, но тот и не подумал отстраниться.
Королева сказала покровительственным тоном:
– Ничего-ничего,