***
Поднялся на площадку выше, подождал, пока медсестра зайдет в квартиру.
Подошел к окну в подъезде, отстучал по подоконнику сложный ритм.
– Благо тебе, домовой-батюшка, – сказал он негромко. – Благодарю за помощь. Благодарю тебя, что присмотрел за девочкой этой глупой. Придержи ее, прошу тебя. Не дай ей уйти туда, где…
Тут он почувствовал что-то похожее на ответ. Не словами, нет, только тончайшее чувство – домовой сообщал, что… боится?
В своем собственном доме – боится?
Видимо, потому и не выходит к колдуну лично.
– Кто? – спросил Мирослав. – Кто пугает тебя, Хозяина дома?
Спросил и прислушался.
Потом спустился вниз. Сел в машину. Оглянулся на волка.
Тот все так же спокойно спал на заднем сиденье.
– Что-то закрутилось, дружище, – сказал Мирослав и прикрыл глаза. Попробовал взглянуть на духов этого места, но никого не увидел. Домовой не солгал – все попрятались. Люди бы не увидели этого, да и ему самому приходилось всматриваться. Куда легче было бы выйти из машины, начать играть – сразу все стало бы яснее, понятнее. Оньи-Нкузи говорил ему, что форма не важна, важен дух, суть. Ему приятно в мире музыки, значит надо играть. Бубен, барабан, скрипка… не важно.
Но бубна не было, да и устраивать концерт под окнами в девять вечера – не лучшая идея.
Поэтому Мирослав просто ждал.
***
Скорая уехала, но вместо нее подъехала легковушка. В темноте Мирослав не разглядел марку машины, зато увидел, что из нее выбрался человек в полицейской форме и торопливо вошел в подъезд.
Хотя, нет. Формы на человеке не было, это духи подсказали колдуну, что это полицейский. Участковый.
“Логично, – подумал Мирослав. – Хозяйку увезли, значит, кто-то должен запереть дверь, оповестить родственников…”
Потом, наконец, Марта вышла вместе с полицейским. Попрощалась с ним, подождала, пока он сядет в свою машину. Только тогда подошла и села в свою.
– Все в порядке? – спросила она.
– Вполне, – ответил Мирослав. – Волчок наш так славно спит, что мне тоже…
– Слушай, Слава, – сказала Марта, – ты очень устал? А то я тут подумала, что эту тушу в машине оставлять как-то неловко, а домой я его не затащу. А мне очень хотелось бы поговорить с ним, когда он придет в чувство. Я кофе сварю. У меня есть хороший.
– Поехали, – ответил Мирослав.
Машина покатилась. Мирослав откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Некоторое время была тишина, только негромко урчал мотор.
– Там кто-то напугал… – начал говорить Мирослав не открывая глаз.
– Там кто-то был в квартире, – одновременно сказала Марта. – Ой, извини.
– Мы, похоже, про одно и то же, – сказал Мирослав, но глаза так и не открывал. – Домового там кто-то напугал. Кто-то, кто звучит мрачно и странно. Такой, знаешь – рокот басового барабана под шелест погремушек… Домовой его