А мог ли караван вообще тронуться с места? Люди вряд ли пострадали сильно, но тут и там валялись фенакодусы, и дальше повозки предстояло хоть на себе тащить.
Всадники окружили вагенбург, время от времени поливая его дождём стрел. Они давно могли бы поджечь повозки, однако чужаков явно интересовало то, что внутри, иначе атака теряла всякий смысл.
Единственным свидетелем происходящего был я. Выстрелы неизбежно привлекали к себе внимание, однако нео и прочая нелюдь опасались попасть под руку противоборствующим сторонам. Потом, возможно, и дадут о себе знать, когда противники измотают друг друга. Нео, само собой, не гении, но толковых вождей у них хватает.
Боевые машины сюда забредали редко. Я забыл, когда видел био в последний раз. Крылатское их мало интересовало, а может, и вовсе не подозревали о нашем присутствии, орудуя ближе к Кремлю и другим районам. Это помогло нам продержаться и обустроить Комплекс. В противном случае, био раскатали бы нас как блин. Воевать с ними сложно, а договориться нельзя, ведь это умные, но всё же машины. У них своя, чуждая людям логика.
Я мысленно прикинул количество островерхих шапок – человек семьдесят, по нашим меркам серьёзное войско. Стоило определиться: вмешаться в схватку (зажигалки и острые штыри-стрелы были у меня с собой – советам дядьки Акима я следовал всегда), либо лететь в Комплекс за подмогой. Как ни хотелось сбросить смертоносный груз на головы противников, благоразумие победило. Обозначить себя нельзя, чем быстрее исчезну незамеченным – тем лучше. А особого толка от моего вступления в бой все равно бы не было.
Я рывком изменил направление и, оседлав воздушный поток, развернулся.
Маркитанты продержатся. Все-таки вооружены неплохо. Было бы патронов в избытке, они бы всех противников перестреляли. Отец обязательно вышлет подмогу. Заодно поквитаемся с чужаками и за Пойменское.
Обратный путь всегда кажется длинным. Особенно, если спешишь. Я выкладывался на полную катушку, лавируя и находя более быстрые потоки, но крыло не могло домчать меня мигом.
Чудес на свете не бывает. Я разрезал небесный простор быстрее рукокрылов, а хотел лететь молнией. Драгоценное время струйкой уплывало в песок.
Но всё имеет свой конец. Приземлившись перед ангаром и велев часовому стеречь крыло как зеницу ока, я стремглав бросился к отцу.
Дважды по дороге попадались ястребки, они недоумённо смотрели, порывались спросить, чего это я несусь как угорелый. В ответ приходилось бросать короткое «потом!».
Я предполагал, что найду отца на ярмарке, в трактире у тётки Матрёны. В это время он обычно был там. Мне, кстати, столоваться у неё запрещает. Говорит: «Не по должности!»
Я пулей влетел в трактир, едва не сбив с ног Тимошку-полового.