Профи. Алексей Филиппов

Кстати сказать, Митрофанов тоже места не столь отдалённые топтал… Это я к сведению. И лес у нас серьёзный, без проводника идти не советую.

      – Так я нашёл проводника, – указываю на Павла, бегущего к магазину мелкой рысцой.

      – Паша? – удивлённо вскидывает брови участковый. – У него тоже две «ходки»: одна за кражу, другая за нанесение тяжких телесных… Это он с виду тютя тютей, а если поглубже копнуть…

      – Так у вас здесь все что-ли сидельцы? – удивляюсь я.

      – Я же говорю, что сложный контингент, все не все, а каждый второй – точно, – вздыхает участковый, жмёт мне руку и идёт в магазин. – Поосторожней с ними. Митрофанову привет.

      – О чем это мент с тобой базарил? – первый делом интересуется Паша.

      – Документы проверил и всё прочее: куда идёшь, с кем, – удовлетворяю любопытство проводника и вручаю ему рюкзак. Пусть отрабатывает гонорар по полной программе.

        Павел тяжко вздыхает, морщится, поправляя лямки рюкзака на плечах, и мы медленно идём вдоль узкой грязной улицы. С неба сыплет мелкий дождь. Из-за высоких мокрых заборов на нас зло лают собаки. На улице пусто, но кажется, что кто-то постоянно смотрит мне в спину. Несколько раз оборачиваюсь и замечаю сутулого мужика. Может, показалось? Нет, вон он опять… По уму вернуться бы, но куда?

        Мы выходим в полуразвалившейся каланче на самом краю посёлка. Проводник Паша сопит, снимает с плеч рюкзак и утирает рукавом лоб.

      – Это, – проводник чешет грязными пальцами седую щетину на щеке, – вдвоём нам в лес стрёмно идти, давай еще дружка моего возьмём.

      – Какого ещё дружка?

        Паша поднимает руку и из кустов выходит огромный сутулый мужик. Тот самый, что за нами следом шёл. На вид этому великану лет пятьдесят, лицо пропитое, под глазом синяк, верхняя губа разбита, а взгляд такой, что любой рэкетир позавидует.