– Чего? – переспрашиваю и быстро утираю рукой лицо.
– Посёлок 'Красный огорок', – улыбается женщина. – Конечная. А ты в гости к кому или как?
– Поохотиться, – мотаю головой, пытаясь разом стряхнуть всю сонливость. – Друг посоветовал. Он был в ваших краях…
– К Митрофанову, чай? – внимательно рассматривает меня соседка.
– Почему сразу к Митрофанову? – жму плечами. – Чего у вас тут других мест для охоты нет?
– Какая возле посёлка охота, разве кролик у кого сбежит, – машет рукой всё знающая женщина. – А вот у Ивана Егоровича на болотах дичь есть. Далековато, правда, но ты к нему иди. К Ивану Егоровичу много охотников приезжает, только…
Что «только», я уточнить не успеваю. Автобус останавливается около низкого, будто вросшего в землю, каменного здания с зарешеченными окнами с бледной выцветшей вывеской 'Автостанция'. Все пассажиры спешат к выходу. Иду к двери и я.
На улице не май месяц. Погода портится: сырой ветер гоняет по небу клочья серых облаков и бросает в грязь бурые листья клёна. Сейчас бы под крышу да в тепло, но у меня другие планы. Во-первых, надо осмотреться и расспросить о дороге на нужную мне заимку…
Народ от автостанции быстро расходится. Не успеваю оглянуться, а вокруг уже никого. Автобус громко хлопает дверью и медленно, подпрыгивая на грязных ухабах, уезжает за угол серого забора.
– Друг! – кричу небритому мужику, бредущему по другой стороне улицы. – Не подскажешь, как мне на заимку к Митрофанову добраться?
– К этому козлу? – мужик смачно плюёт на землю и смотрит на меня, как командир элитного подразделения на вошь.
– Почему к «козлу»?
– У нас эту тварь не уважают.
– Как так? Расскажи.
– Угостишь малехо, так и расскажу, – кивает мужик в сторону двери с надписью «Кафе Попутчик».
Я соглашаюсь. Перекусить и мне не помешает. Заходим в кафе, внутреннее убранство коего здорово напоминает чайную из старинных фильмов. Удивительно, но народу здесь много. Все сидячие места заняты и нам остаётся есть стоя. Моего нового знакомца зовут Павлом, родом он из этого посёлка и всё здесь знает. Беру Павлу сто пятьдесят водки и бутерброд, а себе гуляш с макаронами да яблочного сока стакан.
– Давай рассказывай о Митрофанове, – говорю я, когда Павел выпивает стакан и принимается за бутерброд.
– Это такая тварь, – немного помолчав, шмыгает носом чуть разомлевший абориген. – Гнида первостатейная. Всё только к себе гребёт. Вот ты к нему приехал поохотиться. Так?
– Так.
– И ты думаешь, что у него бесплатно жить будешь? Держи карман… Он с тебя две тысячи за ночь драть будет? Понял?
– Об этом меня предупредили, я заплачу, – отвечаю я Павлу и даю еще денег на угощение. Глаза его сразу же становятся радостней и добрее.
– Не ходил бы ты к нему, – вздыхает мой сотрапезник. – Живи у меня … За пятьсот…
– А здесь около посёлка дичи много?
– Нет, – мотает головой Павел, – дичи здесь не богато, лес сильно порубили, но зато не надо две тысячи за ночь платить этому куркулю. Он же здесь изо всех соки пьёт. Вон, Славик Сурков задолжал ему десять кусков, так эта гнида его на счётчик поставил. Понял? И связи у него ух, какие… Серьёзные пацаны из города приехали к Славику и сказали: не отдашь долг с процентом – сожжём. Понял? Чего теперь мужику делать?
– Так долги надо отдавать, – отвечаю я, допивая сок. – Слушай, Павел, а ты не проводишь меня до митрофановской сторожки? Я ведь леса вашего не знаю, заблудиться боюсь.
– Не, – морщится Павел, – я даже видеть эту тварь не хочу. У нас с ним давние счеты.
– Какие счеты? – интересуюсь, застёгивая куртку.
– Так Ванька Митрофанов у Пашки бабу из-под самого носа увёл, вот и счёты, – раздаётся у меня за спиной чей-то голос.
Оборачиваюсь и вижу смеющиеся глаза плешивого старика. И в то же мгновение мой Павел бросатся на этого весельчака, как дворовая собака Жучка на тощего кота: агрессии вагон, но укусить сразу опасается.
От греха подальше хватаю сотрапезника за воротник и тащу на улицу.
– Может, проводишь, всё-таки? – уже на улице спрашиваю Павла еще раз. Он мнется, жмёт плечами, смотрит на мой карман, куда я недавно убрал бумажник с деньгами, а потом спрашивает, заглядывая уже в глаза.
– А тыщонку дашь?
– Дорого, – отвечаю, – но что с тобой поделаешь? Дам.
– Еще два пузыря надо взять, чтоб Ваньку задобрить, – сразу оживляется мой проводник. – Он только с виду гордый, а это дело любит не меньше нашего. Ты меня здесь подожди. Я домой сбегаю, там у меня хозяйство…