– Кажется, я понял.
– Да, кажется, я понял и, наверное, точно понял, – повторил Пациевич, заостряя на лице Полителипаракоймоменакиса долгий взгляд, тонкий, проницательный, словно бы некий луч лезероподобного аппарата.
Тот на минуточку поднял голову от пыльного пола, где успел исписать вокруг себя мизинцем почти всю его поверхность, мало кому понятными геометрическими построениями, различными иными знаками самой, что ни на есть, высшей математики. Он, по своему обыкновению, когда пребывал в вынужденном состоянии ожидания и ничегонеделания, принимался изобретать и доказывать себе головоломные теоремы с нарастающей сложностью. Теперь, под впечатлением недавней “байки” Ивана о приключениях абсолютного ничего, он пытался найти им объяснение через абсолютную бесконечность. Мы, если это занятно, попробуем рассказать о смысле знаков на пыльном полу.
Ось. Для него ось – изначальная суть Вселенной. Во вращении, в координатах, в симметрии… Сейчас он занят симметрией. Вот ось, построенная из нуля, из ничего. Она у него для примера, где по одну её сторону живут числа положительные, по другую – отрицательные. А вот ось, построенная из бесконечности, из всего. Она – его нынешняя забота. Она распирает мысль, делает её неуёмной, чем-то напоминает истинное благородство. Что это за симметрия? По одну сторону оси – наверное, все числа, означающие некую точность, законченность. Отрицательные, положительные. Они функционируют в потоке времени. Время – их мать родная. Здесь. А по другую? За бесконечностью? Вот. Сейчас-то, учёный-важнист занимался выискиванием этого неизвестного. Мы знаем: чтобы вычислить неизвестное, надо выстраивать уравнения. Это он делал вперемежку с геометрией. По большей части фигурировали математические корни разных степеней, что свидетельствовало о глубине поиска. Однако повсюду выскакивали иррациональные числа, которые числами-то назвать нельзя. Они ведь точными не являются, у них – многоточие. Нестор их складывает в стороночку. Соображает: ведь нечто иррациональное существует благодаря именно бесконечности, именно этой его оси, вокруг которой вертится его мысль. Вот оно как. Нет бесконечности, их тоже нет. Правильно? Значит, бесконечность, если она – ось, делит знаки нашей вселенной на рациональные и иррациональные? Да что – знаки! Миры! И полушария человеческого мозга свидетельствуют о том. Зачем иметь одно полушарие рациональным, а другое иррациональным, если вселенная другая? Кажись, нашлось искомое. Или?..
– Да чего ты заладил, «я понял, я понял», японец, понимаете ли, отыскался, – ворчал Нестор, уткнув мизинец в одно из промежуточных звеньев не до конца отработанного доказательства только что сочинённой «золотой» теоремы соотношений чисел и нечисел, по обе стороны от бесконечности, – я сам тут ещё не до конца разобрался.
Геометрия – бескорыстная любовь Полителипаракоймоменакиса. Ей он отдаёт всё свободное время. Или она вообще у него настоящий и единственный конёк. Она как раз