– Что, мальчишечка болезный, мелочь по карманам тыришь? Честных фраеров щиплешь?
Я настолько обалдел, что смог только вылупившись в ее прищуренные глаза брякнуть:
– А «лопатник»-то где?
А потом эта ведьма заголосила. Но совсем не то, что я ожидал, не «караул!», не «грабят!» и не «полиция!». Она заорала:
– Руди, мой мальчик! Где ты был все это время? Мы уже похоронили тебя!
На нас стали оглядываться посетители и прохожие. Из кондитерской выскочил хозяин.
– С вами все в порядке, мадам?
Я попытался отпихнуть ее свободной рукой, но она крепко прижимала меня к своей груди.
– Руди, ты не узнал меня? Не узнал свою тетю Агнесс?
Из глаз ее брызнули слезы, теперь она обратилась к месье патисье, а заодно и ко всем любителям уличных происшествий:
– Это мой племянник Руди, мы потеряли его восемь лет назад. Была страшная война на этом… на Ближнем Востоке. Вы знаете, там все время какая-нибудь война, а мой брат – он был дипломатом. И вот мы бежали, мы ехали через пустыню, а тут эти бандиты, стрельба, взрывы… Мой брат погиб у меня на глазах, я была ранена, очнулась в какой-то больнице, кругом были одни арабы. Я просила, я требовала, а они ничего не понимали, ни слова. Где Руди, где мой мальчик? Ничего, ничего… И вот тут… сейчас… это чудо, чудо!
Она нежно поцеловала меня в щеку и зашипела в ухо:
– Сейчас я отпущу тебя, щипачок. Ты можешь бежать и продолжать стричь шерстку с овец, пока тебя не поймают и не закатают на нары года на три-четыре. А можешь остаться, и тогда у тебя появится шанс узнать что-то новое и интересное.
Разумеется, я остался. Хозяин забегаловки, очень довольный, прыгал павианом вокруг нас – этот душещипательный балаган собрал ему еще десяток клиентов, – выкатил нам по чашке кофе и пару пирожных.
– За счет заведения, мадам, за счет заведения…
Мы уселись в самом дальнем уголке террасы. Первым делом она вытащила из только что совершенно пустого кармана, где я ловил золотую рыбку, маленький кружевной платочек, такой слащаво-розовый, девчачий, и стала тщательно вытирать руки, бормоча себе под нос: «Голову мыть надо – волосы сальные, дотронуться противно». Потом спросила:
– Как тебя зовут?
– Руди.
– Хорошо. Тогда я Агнесс.
Вот так мы стали напарниками. Она была аферисткой экстра-класса, но в одиночку не за любое дело возьмешься. Она видела, как я шел за ней, поняла, кто я, поняла, что я один, и решила использовать меня. Пока я охотился за ее деньгами, она сама охотилась за мной, забросила крючок и вытащила меня, трепещущего, на бережок.
Я научился водить