Он посмотрел на банку, затем снова поднял глаза на Дору:
– Сожги.
Могильный Прах сгреб меня с пола, будто я ничего не весила, и отнес мое безвольное тело в пикап.
Поздней ночью я нашла в себе силы встать с кровати – или, может, мою волю подпитала горячка. Но я прошла скудную рощицу, разделявшую наш дом и дом Адэйр. Слабая как котенок, я влезла на знакомый старый дуб, который вел к ее спальне на втором этаже. Я проползла через окно, которое она оставила мне открытым, как делала всегда в такие дни. Меня сжигал жар. Кости ломило от гриппа, который продлится, пока не изгонит остатки смерти, которую я выговорила из этого юноши… и, хочется верить, Блу.
Адэйр откинула одеяло, и я свернулась клубочком в кровати рядом с ней, дрожа так сильно, что, казалось, зубы могли потрескаться.
Я пролежала три дня в ее постели, борясь за жизнь. Адэйр не оставляла меня одну.
Глава 4
Приведите заговаривающую смерть
Кто бы ни сказал, что время лечит все раны, он был лжецом. Прошло пять недель с того, как мы потеряли Адэйр, а дыра в груди только разрослась.
Сердитые облачка пыли пыхтят вокруг машины, когда я заезжаю на парковку у церкви. Баптистская церковь – простой домик, обшитый белым сайдингом. Колоритный и старомодный, он стоит в стороне от проселочной дороги в объятьях дубовой рощицы. Его окружает ров с дикими тигровыми лилиями, пытающимися выбраться из канавы.
Присутствие Адэйр сильно как никогда. Сигаретный окурок все еще лежит в пепельнице автомобиля. Я помню, как она поигрывала зажигалкой в воскресенье пару месяцев назад, пока проповедник напоминал нам, что ад на расстоянии всего одного вздоха.
Но не для Стоуна Ратледжа, судя по всему.
Дверь автомобиля разрезает тихий деревенский воздух визгом, когда я выбираюсь. Я по газону срезаю дорогу к сараю, где хранятся косилка и другие инструменты, которыми приводят в приличный вид церковные владения.
Каждый день последние несколько недель я прямо здесь снимаю напряжение.
В сарае меня ждет пропахший куревом Рики Скарборо. Это заросший щетиной парень в чересчур обтягивающей для таких скорбных мускулов футболке. Мешковатые джинсы на нем обнимают его кругленькую талию. Камуфляжная бейсболка будто навечно приклеилась к голове. Он не урод, но и далеко не красавчик. Круглые сутки зависает со своими дружками-ре́днеками за пивом, сигаретами и обсуждением тачек. И все они будто однояйцевые близнецы. Как стая койотов – различить их непросто.
Рики даже не ходит в нашу церковь. Черт, да я не уверена, ходит ли он в церковь в принципе. Он работает на заправке на большом шоссе. Он рядом, и это удобно.
Я пинком захлопываю за собой дверь. Мы даже не обмениваемся словами. Только руки, языки и голая агрессия. Он задирает платье и подхватывает меня под бедра, сажая на фанерный стол. Шлепанец с одной ноги падает на пол. Заноза вонзается в бедро. Я ее игнорирую.
Я игнорирую испачканные бензином пальцы, перебирающие волосы. Игнорирую грубые как наждачка