Хуй и Свами так же помогли ей перейти границу Внешней, а потом и Внутренней Монголии. На Севере Китая она попала на территории, контролируемые коммунистами. Видела Мао. Как грамотная, она была мобилизована на работу санитаркой. Японцы напирали, рвали фронты, раненых везли тысячами. Потом Мария попала в плен к японцам. Как грамотную, её хотели расстрелять, но вовремя подошли гоминьдановские войска и выбили японцев. Затем последовали долгие скитания по провинциям. Наконец Мария сумела прибиться к каравану, который шел в нужную ей сторону.
Через горные перевалы проникла беглянка на южные плоскогорья Тибета, годами путешествовала по его восточным провинциям и северными пустынями трав. Странствовала под видом нищей-паломницы, с фальшивым паспортом, с легендой вместо подлинной биографии.
Во время последнего похода пересекла весь Тибет от южной его границы до самой Лхасы. К старости отшельницей поселилась в безлюдной местности. Своими подвижническими подвигами приобрела репутацию и авторитет дубтоба (маг) и женщины-ламы (жетсюн кушог). Помогло то, что в Тибете матриархат.
Были у нее ученики.
Сидя в своем горном гнезде, часто вспоминала дочку. Особенной зимой, отрезанная от всего мира, когда дороги и перевалы засыпало снегом. От всего мира, но не от Центра, которому была по-прежнему верна. Ведь она дала слово Ленину, а он обратно слово не вернул. Поэтому регулярно, с помощью своей магической силы, раз в месяц она посылала «по ветру», как говорят тибетцы, телепатические шифровки. В Москве штабной перципиент принимал сначала народную тибетскую мелодию – тым-дым-тым-дым… и как бы горловое пение: оаэггы-ы-о-у-гг, а затем группы цифр.
В Центре ею были довольны. Особенно ценные сведения были получены от неё во время неоднократных китайских вторжений в Тибет. Кроме того, она была самым финансово необременительным агентом. О её бескорыстии среди чекистов ходили легенды. Начальник шифровального спецотдела Глеб Бокий часто удивлялся: «Вот баба, даже батарейки для рации не просит выслать, на своей энергии работает. Вот всем бы так».
В сводках разведуправления, отправляемых в Кремль, Марию называли не иначе как «наш человек в Лхасе».
Однако, сказать по чести, Мария Евграфовна не совсем уж бескорыстно работала на Москву. Женским сердцем она понимала – если хорошо будет Стране Советов, то и дочке её тоже будет хорошо. Её Нанке…
«Пизда – очень серьезная вещь».
Эдуард Лимонов
Несмотря на суровое военное детство, Нанка выросла девицей легкомысленной. Еще бы – без отца, без матери, родственники ей мало уделяли время, она платила