НИИ особого назначения. Саша Фишер

С логикой. Что я им там сказал, кто я по профессии? Программист?

      Но память подбросила совсем не то, конечно же.

      Я сижу на бревне и наворачиваю из миски гречку с тушенкой. А напротив парнишка. Зеленый совсем, только прибыл. Глаза дикие, кажется, готов заорать. Я облизываю ложку и смотрю на него.

      – Страшно? – спрашиваю. Тихо так вокруг, просто оглушительно тихо. Слышно даже как мышь что-то там скребет в своей норе за стенкой укрепа.

      Кивает. Да, точно истерика с пацаном может случиться… А истерички у нас не жильцы.

      Перевожу взгляд на его ботинки.

      – Хорошие ботинки, – говорю. – Какой размер?

      – Сорок четвертый, – он облизнул губы, но они так пересохли, что только язык поцарапал.

      – Хм, как у меня, – я сунул миску и ложку в карман. – Когда тебя задвухсотят, можно себе заберу?

      Можно было подбордрить парня. Успокоить. Сказать что-то вроде «все будет хорошо, не бойся». Но только это херня все. Не работет. И хорошо не будет. И есть только один способ не сойти с ума там, за ленточкой. Просто перестать думать.

      – А-ва-вввы шшутите, да? – сказал он. И тут эта клятая паника истерическая из глаз пацана пропадает. И он тихо хрипло смеется.

      – Клим? – голос Романа из динамика. – Ты же вроде говорил, что программист?

      – Сертификат получил от онлайн-школы, – криво ухмыльнулся я.

      – А до этого кем работал? – в голосе Романа напряжение.

      – Наемником, – жестко ответил я. – Воевал я. Но по здоровью тянуть перестал, вот и начал искать новую… гм… профессию.

      – То есть, у тебя есть настоящий боевой опыт? – это уже голос Насти. И в голосе, неожиданно, неподдельная такая радость.

      – А что, похоже, что игрушечный? – меня почему-то разобрал смех. Когда из меня не вышло архитектора, я все равно работал в строительстве. Даже что-то там преуспевал, бригада у меня появилась, заказчики толстые. А потом как-то в кабаке, я столкнулся с давним знакомым, еще по армейке. И как-то само собой все завертелось. Шел, упал, очнулся на броне, посреди жаркой страны, где нас вроде как и быть не должно… Вернулся через три месяца, пообещал себе, конечно же, что больше никогда. Ни за что.