Конфуций: биография, цитаты, афоризмы. Сборник

же это так? Конфуций как реформатор не похож на других подобных деятелей в истории; он не внес в жизнь своего народа чего-либо нового, что было бы плодом его внутренней умственной и духовной работы. Он и сам не выдавал себя за творца и провозвестника нового учения, кем он и не был на самом деле. Все, о чем он учил и проповедовал, было раньше возвещено древними мудрецами и жило в сознании масс, хотя и в «полузасохшем» состоянии под давлением тяжелого государственного положения. Сам Конфуций, когда его спросили, не лучше ли будет, если он упростит и несколько смягчит свое учение, так как оно не имеет успеха, быть может, потому, что его начала слышном высоки, чисты и недоступны для большинства, сказал:

      – Мое учение есть учение, завещанное нам нашими праотцами, Я не имею права ни прибавлять к нему, ни убавлять чего-либо. Я передаю его во всей первобытной чистоте. По отношению к моему учению я сеятель его семян. Может ли сеятель придать семени иную форму или заставить его дать раньше определенного времени росток, всход и жатву? Дело сеятеля – посадить семена в землю, поливать их, заботиться о них, все же прочее не в его власти…

      – Мое учение – не прямой путь, – говорит он, указывая этими словами, по объяснению комментаторов, на трудность и медленность распространения его учения. Оно неизменно как Небо, которое есть его творец, оно течет как поток от древних времен Яо и Шуня.

      Но несмотря на такие трудности, его учение вполне отвечало народному духу, и воззрения Конфуция вполне согласовались с воззрениями масс. Конфуций воплотил в себе полнейшее отражение китайского народного характера со всеми его достоинствами и недостатками. Он был чистокровнейший китаец, «китаец из китайцев», полнейший выразитель народного духа, его миросозерцания. Китаец по своим воззрениям прежде всего был и есть реалист. Он мыслью и чувствами всецело привязан к непосредственному, видимому и осязаемому. Все идеальное, все, что выходит за пределы действительности, ему, по-видимому, совершенно чуждо. Китаец в своей жизни руководствуется исключительно одним сухим расчетом. Само воображение у китайца развито гораздо менее, чем у других народов. Такой же сухой, рационалистический характер без малейшего следа идеализма видим мы и в учении Конфуция, и в самом Конфуции. Вот почему уставы и формы, заведенные Конфуцием, пережили все перевороты, и всякая попытка заменить отжившую старину новыми и лучшими учреждениями всегда отвергалась с презрением китайцами, так как «князь мудрости все преподал, все сказал, все постиг». Вот почему учение его было принято и проникло в кровь и плоть народа без всяких потрясений и кровопролитий, а все китайцы без различия вероисповедания – конфуцианцы.

      Один из последователей и родственников Конфуция характеризует личность Конфуции следующими словами: «Лишь один он владеет всеми качествами мудреца, какие только существуют в поднебесном мире – великодушный, кроткий, благородный, добродетельный, с всепроникающим умом, с всеобъемлющим знанием, спокойный