Из трех тысяч учеников семьдесят два могли со слов учителя объяснять законы музыки и изящных художеств; правила же мудрости и добродетели в состоянии были передавать людям только двенадцать учеников. Эти ученики стояли всего ближе к Конфуцию и знали все его заветные думы и помыслы. Из них любимейшим был Янь Хуэй, на которого Конфуций смотрел как на своего преемника, но он умер ранее учителя.
Раз, прогуливаясь с тремя учениками, Конфуций приблизился к одному кургану, который, по преданию, был насыпан по повелению древнего военачальника в благодарность за одержанную победу. При виде этого кургана Конфуций сделался печальным. Озабоченные ученики спросили его, не болен ли он, приписывая причину его грусти нездоровью. Конфуций отвечал:
– Успокойтесь, я совершенно здоров, но вид этого кургана пробудил во мне грустные мысли о бренности славы человека. Подайте мне цинь, я пропою вам песнь скорби: зной сменяется холодом, весна и лето – осенью. Солнце восходит затем, чтобы течь на запад; реки стремятся с востока, чтобы ввергнуться в неизмеримое море. Однако же за осенними холодами опять являются тепло и зной; солнце, закатившись на западе, снова восходит на востоке, и воды речные, ввергающиеся в море, сменяются новыми водами. Но что же сталось с героем, воздвигшим этот курган, где его боевой конь, где его спутники на ратном поле? Увы, единственным следом их бытия осталась земляная насыпь, поросшая сорными травами.
В другой раз, разбирая «Книгу перемен» великого Фуси, Конфуций задумался над символом «Сун и», или знаком разрушения и возрождения.
– Всему свое время, – сказал философ ученикам, – все на свете изменяется и исчезает, чтобы появиться в новом виде, но и за обновлением следует обветшание, разрушение, а там опять обновление и так до бесконечности.
Видимо, мысли о смерти все чаще и чаще стали посещать философа. Имея от роду более семидесяти лет, он еще раз посетил священную гору Тайшань, чтобы там помолиться Небу. Предвидя скорый конец своему земному поприщу, Конфуций хотел возблагодарить Небо за все его щедроты и милости. Он собрал всех своих учеников и привел их к одному из холмов, окружавших город. Здесь они воздвигли алтарь и возложили на него шесть книг, написанных Конфуцием, причем мудрец, преклонив колена и став лицом к северу, помолился Небу. Чрез несколько дней он опять созвал своих учеников и объявил им свою последнюю волю.
– Созываю вас в последний раз, – сказал он, – постарайтесь запомнить слова мои, в них мое завещание. Как бы ни был