Мы отправились в свои покои готовиться к побегу. В наше отсутствие в комнату никто не наведывался, Клара поняла это по каким-то только ей понятным магическим признакам. Трисс преспокойно спала, ее еще немного температурило, но мази и травы постепенно облегчали состояние ребенка. Ей бы хорошую одежду.
Нам требовалась еда. Кое-что мы сумели спрятать в пышных юбках во время пира: вяленое мясо, сыр и хлеб, но этого было мало. Я осторожно отправилась пополнить запасы.
Прошмыгнула по галерее, осмотрев зал сверху. Все сидели на своих местах, но Астеллы, как и других женщин, в трапезной уже не было. Я видела, как со своего места встает барон Холенц, хлопает по плечу сына и куда-то уходит.
Продолжив путь, спустилась на кухню. Мне повезло: утомленные суетой слуги и поварята спали вповалку на полу, насытившихся гостей сейчас больше интересовал подвал с вином.
Я нашла мешок и принялась складывать в него еще мягкие булки, вареные яйца и сыр. Завернула в холстину кусок кабанятины и пару копченых лещей. С добычей я тихо поднялась по винтовой лестнице, намереваясь пройти через верхний коридор, выше галереи, чтобы не столкнуться с виночерпиями…
– Ваше величество, – негромко окликнули меня.
Застыв, как изваяние, я оглянулась. Сзади стоял барон Холенц. Я и подумать не могла, что отец Астеллы меня выследит. И уж точно не предполагала, что он меня узнал.
– Ваша милость, – хрипло ответила я. – Это вы мне?
Барон низко поклонился. Я в отчаянье оглянулась на дверь в конце узкого коридора, увешанного семейными портретами. Если побегу, далеко не уйду – Холенц позовет своих людей.
– Я… меня зовут Мара, – пролепетала я. – Я подруга вашей дочери… мы познакомились…
– Пару дней назад здесь были люди королевы Камиллы, – перебил меня барон. – Они объявили, что вы извели целый отряд сопровождающих вас приказников и сбежали.
– Я никого не убивала! – вырвалось у меня. – Только выстрелила в восставшего мертвеца!
– Убитые восстали? – нахмурился барон.
– Лишь один… тринадцатый. Их убили маги, которые сопровождали обоз.
– Странны дела ваши, о боги, – пробормотал Холенц. – Ваше величество, я ни в коей мере не верю в обвинения личных слуг королевы…
– Гномов?
– Да, – барон поморщился. – Не верю, особенно после ваших слов о восставшем мертвеце. Но, признаться, я полагал, что вы обратитесь ко мне за помощью … хм… в более официальной форме.
Тут я возмутилась и напомнила предателю:
– Вообще-то вы переметнулись к Белоснежке! Ради этих… живых индульгенций. Так мне сказали.
Барон развел руками:
– А что мне оставалось? Моя дочь пропала, вы целый год были под следствием, а последний месяц – в темнице. Но вы же должны были увидеть…
Холенц отдернул рукав камзола и продемонстрировал мне запястье. Я действительно увидела… что-то… слабое зеленоватое мерцание.
– Моя клятва верности. Я до