– Твои.
– Почему?
– Красивые
– Но ведь ты понимаешь, – продолжила я учительским тоном, – что смотреть надо не только на ноги, есть ещё лицо, характер…
– Да, – смущённо согласился Федя.
– А тебе, значит, нравятся во мне только ноги…
– Нет, – замотал головой подросток.
– И что же ещё?
Федя посмотрел на мою футболку.
– Лицо, – ответил он неуверенно.
– И сильно нравится?
Федя тяжело задышал, но не осмелившись признаться в своей симпатии, опустил глаза. Я решила его добить.
– Что, смелости не хватает сказать? А как глазеть под столом мне под юбку, хватает?!
– Я не глазел, – испугано и угрюмо ответил Федя.
– Ага, что я, не видела? Не стыдно тебе?
– Я случайно, – ещё больше покраснел несчастный мальчик.
– Да, случайно, аж с дивана сполз. Не рано ещё тебе женские половые органы разглядывать?
– Там же трусы были!
– А трусы разглядывать можно?!
– Я случайно, – повторил окончательно подавленный моей строгой интонацией Федя.
На протяжении всей беседы мы продолжали танцевать. Я держала его за плечи и смотрела в его лицо своими прекрасными глазами. Бедром я чувствовала, что его эрекция не утихает.
– Так, а ну давай убирай, – строго сказала я, посмотрев Феде на брюки, – убирай, убирай это безобразие.
И тут я совершенно неожиданно для себя взяла Федю сквозь брюки за член. Небрежно, почти не сжимая, тремя пальцами, как берут что-то, не имеющее особого значения.
Федя изменился в лице. Оно стало восторженно-глупым, взгляд замер, рот приоткрылся.
Тут медляк кончился. Я развернулась и отошла, как будто Феди не существовало. Наверное, это было жестоко, но день рождения, в конце концов, у меня, а не у него. Могу я покуражиться.
Заиграл Газманов. Я танцевала, не глядя на Федю, но чувствовала, что он не сводит с меня влюблённых глаз.
Третий медляк опять был с другом отчима, только теперь он еле стоял на ногах. Это мне не понравилось. Он превратился в полумертвое животное, мычал что-то мне на ухо. Вроде, учил, как жить. Мне приходилось весь танец поддерживать его, чтобы он не свалился с ног. Мои же ноги были отдавлены окончательно.
Наконец этот ад кончился. Друг отчима ещё немного подергался под Диму Маликова, и мать увела его, видимо, спать.
Как ни печален был конец нашего романа, но общение со взрослым мужиком, особенно такое тесное, и его сексуальный интерес придали мне уверенности в себе. Это очень пригодится в школе, где меня на любовном фронте постигали только неудачи и виною всему, как я полагала, была именно низкая самооценка.
Вскоре гости начали расходиться. Друга отчтма погрузили в такси, остальные родственники и друзья семьи толпились в коридоре. Все громко разговаривали, поздравляли мою мать с моим днём рождения, меня же целовали, желая расти большой и красивой.
Федя одевался вместе с остальными. Я старалась не смотреть на него, но чувствовала, что он не сможет просто так уйти.
Я решила