– Говорят. Кудайберды слышал, как Бурангул сказал, что она его сына зарезала.
– Зарезала?.. – Аязгул не мог понять, как такое случилось, а потому не поверил. – Не может быть. Она – слабая девчонка. Ульмас – сильный воин. И зачем ей было резать своего мужа?..
– Не знаю, сын. Так люди говорят. Молва по всей степи разошлась. Шаман готовится слушать духов.
В ритуальном балахоне, обвешанный амулетами, с разукрашенным черными полосами лицом, шаман, сидя особняком, покачивался из стороны в сторону, постукивая в бубен. Изредка отрываясь от своего занятия, он прихлебывал напиток, который освобождал разум от восприятия реального мира, открывая путь к духам, волю которых он потом перескажет людям.
– Говорят, нарушен закон. Виновных надо покарать.
– Покарали уже… – брови охотника сомкнулись, глаза сузились. – А Дойла? – Аязгул взглянул на жену вождя.
– Дойла готовится уйти с мужем. Как велит древний закон.
Аязгул вскочил на ноги.
– Как уйти? Те законы уже давно никто не исполняет! А как же Тансылу? Как она оставит Тансылу?
Многие услышали охотника. Все знали, как он привязан к дочери вождя. Все помнили Тансылу веселой, красивой девочкой, любимой отцом и матерью, да и всеми, кто жил с ними рядом одной семьей.
– Успокойся сын. Ее право принять такое решение. А о Тансылу никто ничего не знает. Бурангул сказал, что убьет ее. Найдет и убьет.
«Значит, она сбежала, – обрадовался Аязгул. – Жива. Сюда не вернулась. Умница. Здесь ее бы забрали вожди с юга и отдали на расправу Бурангулу. Где она? Где?.. Надо искать! В горах! Там легче укрыться», – Аязгул сжал кулаки, вытянулся струной, словно уже скакал на своем Белолобом, выглядывая в степи Тансылу.
Тем временем Дойла оставила тело мужа и пошла в свою юрту. Несмотря на горе, она все еще следила за стойбищем, как хозяйка. И приезд охотника не остался незамеченным ею. К Аязгулу подошла девочка, дернула его за край рубахи.
– Чего тебе?
Девочка поманила охотника пальчиком, он наклонился к ее лицу.
– Тебя зовет госпожа, – шепнула она и убежала.
Аязгул оглянулся. Дойлы не было видно, а девочка остановилась у открытого входа в юрту, маня пальчиком. Аязгул понял и, пройдясь по яйлаку, не привлекая к себе особого внимания, обошел юрту, приподнял ее полог и скользнул внутрь.
Свет сочился в юрту сверху. Красные, желтые ленты, сплетенные из шерсти, свисали с потолка, соединенные меж собой одной длинной лентой так, что все вместе напоминало яркий шар с длинными кистями, похожими на конские хвосты. Войлочные стены юрты вождя тоже были украшены и лентами, и оружием, и талисманами. Дальний от входа край, где раньше спала Тансылу, был обособлен от остальной части, отделен от ложа ее родителей тонким слоем кошмы без подушек и одеял. Чуть в стороне от центра юрты, Аязгул увидел Дойлу и двух женщин, готовивших ее к переходу в другой мир. В дополнение